Даша Хаус: «Протез глаза выглядит не как в фильмах, когда пираты в глазницу запихивают шарик»

Даша, большинство людей, носящих протез, столкнулись с болезненными испытаниями во взрослом возрасте. Ты была другой с детства.

Я родилась здоровой, и все у меня было супер, пока в 11 месяцев не произошел несчастный случай. Ночью уставшая мама меняла мои пеленки, а я в это время забралась по шторам, не удержалась, упала и напоролась левым глазом на кран от батареи. С этого момента я стала видеть только одним глазом.

Но тебе его сохранили. Был шанс хотя бы частично восстановить зрение?

Об этом речи не было. Глаз оставили, чтобы сохранить симметрию лица, ведь череп формируется примерно до 12 лет. А из-за пустой глазницы лицо могло перекосить.

То есть правый глаз работает за двоих. Справляется?

Я вижу как обычный человек, с чтением или письмом проблем нет. Просто угол зрения меньше. Слева у меня слепая зона, поэтому мне лучше не садиться за руль: велик риск аварий. Даже когда просто иду по улице, могу столкнуться с человеком, так как не вижу, что происходит с левой стороны.

Для государства ты — человек с инвалидностью?

До 14 лет у меня был статус инвалида, чтобы я получала пособие. Это задевало. Почему я инвалид? Ведь есть люди, которые передвигаются на коляске, им куда хуже живется, а у меня всего лишь дефект глаза. Позже инвалидность сняли, объяснив это тем, что раз второй глаз у меня видит, значит, я не инвалид. У нас немного странное государство.

В детстве тебя дразнили?

Сперва я вообще не задумывалась о своей внешности. Живешь себе и живешь, дружишь, гуляешь, играешь. Но к началу школы дети моего возраста стали обращать на это внимание, и тогда я поняла: со мной что-то не так. Но хорошо, что мама отдала меня в школу Сергея Казарновского «Класс-центр»: кроме общеобразовательных предметов там были актерское мастерство, вокал, сольфеджио и даже скрипка.

Да, кто-то мог проявить любопытство, но в основном атмосфера была дружелюбной, и я чувствовала себя в безопасности. Это помогло: я не так сильно заморачивалась насчет глаза. За 10 лет было буквально случая три, когда мне прямо в лицо говорили: «Одноглазая».

Ты росла в творческой среде. А чем занимаешься сейчас?

Хотела стать актрисой, но понимала, что с таким очевидным дефектом вряд ли возьмут в театральный. И даже если да, то я со своими комплексами там загнусь. Поэтому окончила продюсерский факультет ГИТИСа. Честно скажу, мальчиков-актеров стеснялась: они там все такие красивые ходят. Сейчас я работаю актерским агентом, и это работа мечты. Мне нравится направлять других людей, раскрывать их талант.

За пределами творческой среды как складывалось общение с незнакомыми людьми?

До протезирования глаза было тяжеловато. В транспорте, на улице постоянно все пялились. Дети могли показывать пальцем, и взрослые им объясняли: «У тети травма», — и это бесило. Если у меня было плохое настроение и меня кто-то рассматривал в метро, я смотрела в ответ, чтобы человек почувствовал, насколько это неприятно. Обычно таким людям становилось стыдно, и они отводили взгляд.

Некоторые смотрели на мой левый глаз с испугом, их сжирало любопытство, но они пытались криво улыбаться или делали вид, что ничего не замечают. В такие моменты я могла вести себя довольно агрессивно и даже нагрубить.

Как родители учили тебя в детстве относиться к твоей особенности?

Сложный вопрос. Думаю, для мамы это было тяжело, мы никогда особо не обсуждали мои комплексы, связанные с травмой. Мне не хотелось ставить ее в неудобное положение и давить на больное. А бабушка, наоборот, сильно оберегала и носилась со мной. В обоих случаях я испытывала чувство стыда за свои переживания, за то, что оказалась такой «сложной».

Хотела замаскировать левый глаз?

Мой дефект нельзя было скрыть — да я и не собиралась. Когда родители предлагали надеть темные очки, мне это казалось глупым. Разве можно спрятать слона в посудной лавке? Классе в пятом-шестом я пробовала носить линзу, самую обычную, такие покупают для улучшения зрения, — только на моей специально нарисовали радужку и зрачок. Но с линзой было неуютно, и я ее сняла.

Так все же ты стеснялась своей проблемы?

Всегда. Мне казалось, что мальчики на меня не будут обращать внимания. Вокруг столько красивых девчонок — и зачем выбирать кого-то «не очень», если рядом есть кто-то «хорошо»? При этом у меня не было проблем с общением, всегда были друзья, я очень открытый и отзывчивый человек, люблю помогать и поддерживать. А вот с мальчиками проблема зажима осталась.

До сих пор?

Я понимаю, что хорошо выгляжу, у меня красивая фигура и отличное чувство юмора. Но бывали дни, когда смотрела в зеркало и рыдала: обидно было, что моя жизнь так сложилась. А еще злилась на себя из-за того, что не могу это преодолеть. Я вижу, как люди с особенностями говорят: «Да, я необычный. Да, не такой, как все», — и любят себя за это. А я свою особенность не принимала.

Сейчас получше, но если я понравилась парню с первого взгляда, у меня это вызывает недоверие. Мало того, после протезирования появился страх, что меня разоблачат: начну строить глазки или просто общаться, забудусь и глаза начнут косить. Постоянно себя контролирую.

На операцию ты решилась из-за внешности?

Нет. Со временем из-за всяких болячек вроде истончения роговицы или повышения внутриглазного давления глаз стал увеличиваться. Однажды на даче он резко заболел, я приехала к окулисту, и врач сказал, что целостность верхнего слоя нарушена. Грубо говоря, глаз лопнул и его срочно надо удалять. Срочно не получилось. Еще месяц я бегала по инстанциям, собирала справки для операции, выбирала хирурга.

Легко далось расставание с глазом?

Очень сложно. Этот мой глаз — и дар, и проклятие. С одной стороны, на меня каждый день таращились прохожие, могли обидеть. С другой — я была необычной и странной девочкой, и это привлекало.

Когда и как прошла операция?

Ее сделали 20 декабря 2016 года, прямо перед моим днем рождения. Удаление глаза считается одной из самых болезненных операций, и это правда дико больно. Меня посадили в кресло, как у стоматолога, сделали кучу обезболивающих уколов, в том числе три вокруг глаза (общий наркоз не предусмотрен). Есть полное удаление глаза, а есть частичное — и это мой случай: белок убрали, мышцы оставили.

Для чего нужен такой подход?

Дело в том, что протез глаза не всегда выглядит как в фильмах, когда пираты себе в глазницу запихивают шарик. Это полусфера, которая немного двигается как раз на тех мышцах, которые оставили. Протезы бывают двух видов. Пластмассовые носят год, стеклянные — два. И любой протез нужно доставать примерно раз в неделю и промывать. Это несложно.

Протез устанавливают сразу после операции?

Сразу вставляют временный протез, примерно на полгода. Первые несколько месяцев после удаления глаза у меня было ощущение, что отсутствует полголовы, — очень странное и неприятное чувство.

В зеркале ты себя узнавала, нравилась себе?

За 25 лет я, конечно, привыкла к своему лицу. Знаю, как оно двигается, как выглядит с разных ракурсов на фото и в зеркале. А после операции перестала себя узнавать. Временный протез не подходил мне по размеру и даже по цвету отличался от правого глаза. К тому же сначала лицо было опухшим, и отек внутри полости глаза мешал протезу лечь правильно, он мог смотреть не прямо, а слегка вбок. Примерно через год отек полностью сошел, и протез стал смотреться более-менее симметрично.

Надела повязку один раз, на свой день рождения, как раз после операции, потому что выглядела тогда и правда стремно.

Значит, с протезом не стало проще?

На меня стали меньше обращать внимания в общественном транспорте. Со временем появилось больше свободы и меньше раздражения, но вместо старых комплексов подъехали новые.

Почему?

Про мой собственный глаз люди стеснялись что-то говорить, не хотели оскорбить, задеть. А с первым (временным) протезом началось: «А чего у тебя глаз опухший? Пчелы покусали?» Однажды в компании чувак спросил: «Слушай, прости за вопрос, у тебя был инсульт?» — «В смысле?» — «Ну вот ты молодая, а у тебя такой глаз».

Как-то раз к нам с подругой на улице подошли парни знакомиться, и один из них мне говорит: «Да ты Вьетнам прошла». Раньше было очевидно, что у меня что-то не так с глазом. А с протезом я вроде нормальная, а вроде и нет. Это тоже тяжело переносила.

Долго привыкала к новой себе?

Первые несколько месяцев тупо плакала и не могла смотреться в зеркало. Была разочарована результатом, ругала себя: зачем все это сделала, — хотя понимала, что других вариантов не было. Через полгода после операции я пришла в Центр глазного протезирования, там за 10 тысяч рублей изготавливают протезы. Я выбрала форму глаза, по нему сделали слепок. Потом выбрала цвет, и заготовку разрисовали. Несколько раз приезжала на примерки.

Кстати, протез, который у меня сейчас, подарила мне близкая подруга. Он мне нравится, но все равно я постоянно думаю о том, как он двигается, — с другой амплитудой. Раньше я двигала обоими глазами, а теперь один глаз не успевает за другим, левый начинает косить, мне кажется, это некрасиво. А еще когда у меня случается приступ аллергии, левый глаз выглядит так, словно его сделали неправильно.

Как считаешь, бионический глаз решит эти проблемы?

Не думала о такой штуке. Никогда не собиралась подчеркивать свое отличие, просто хотела выглядеть как все. Когда я смотрю на фотографии глаз других людей, наполненные сиянием и жизнью, понимаю, что сама так близко не смогу фотографироваться. Иногда делаю селфи, чтобы привыкнуть к новой себе. С протезом я выгляжу совсем по-другому — и кажется, это «по-другому» намного лучше.

Фото: Владимир Васильчиков.

Ассистент фотографа: Василий Патраков.

Стилист: Александр Зубрилин.

Визажист: Ксения Ярмак.

Парикмахер: Наташа Йонг, @ProFashionLab.

Сет-дизайнер: Ольга Шурыгина.

Ассистент стилиста: Никита Капица.