Кто придумывал и делал прически российским царицам и великим княгиням
В середине XIX века Петербург переживал модную революцию. С Невского да и вообще со всех больших центральных улиц вдруг пропали цирюльники с их вечными прибауточками: «А вот кого побрить, поголить, усы поправить, молодцем поставить!»
Цирюльни осели на окраинах, а на Невском открылись салоны французских messieurs коаферов. Первыми были легендарные Гелио и Андрие, за ними в Россию потянулись другие мастера… Петербургские дамы и московские барыни выписывали французские журналы, следили за модой и не жалели денег, чтобы хорошо выглядеть.
Спрос на услуги хороших парикмахеров рос с каждым светским сезоном, цены тоже. Многие французские мастера успели до революции сколотить в нашей стране немалые состояния, а владельцы самых успешных французских салонов становились поставщиками императорского двора и придворными парикмахерами — рассказываем, кто делал прически женской половине царского двора.
Кто причесывал Марию Федоровну
Русские царицы всегда старались отдать свои волосы в руки мастеров, но до ХIХ века это были скорее талантливые любители, а не профессионалы.
В записках Екатерины II часто упоминается ее парикмахер Тимофей Евреинов — по утрам, укладывая волосы, он пересказывал ей сплетни и дворцовые новости. Тимофей часто опаздывал, и Екатерина поменяла его на «мальчика, родом калмычонка», а потом ее причесывал камердинер Шукрин.
В последний век царской эпохи прически императрицам, великим княгиням и княжнам делали уже блестящие профессионалы, большие мастера и легенды парикмахерского мастерства. Генри (все звали его Генрих Генрихович) Делькроа владел преуспевающим модным салоном на Большой Морской улице, 19. Там можно было причесаться, сделать маникюр и массаж лица, купить красивую шляпку и маленькие накладные локоны-постиши.
Статус поставщика императорского двора умножал и без того бешеную популярность Делькроа. Все хотели отдать свои волосы в руки мастера императрицы Марии Федоровны.
Ее серьезное отношение к внешности было общеизвестно: одежду она заказывала только у Чарльза Ворта, клиентами которого были богатейшие европейские императорские дома и самые модные светские дамы планеты; талию утягивала до 65 сантиметров (и это после 6 родов); первой в России решилась на пластическую операцию.
Она, всегда соглашавшаяся только на все самое лучшее, ни разу не захотела сменить парикмахера — для Делькроа это была лучшая реклама.
Французский мастер придумал императрице повседневную прическу, которая держалась на трех китах: кудрях, челке и замысловато уложенной косе. На ранних фотографиях, сделанных, когда будущая жена Александра III была еще датской принцессой Дагмар, видно, что волосы у нее абсолютно прямые.
Пробор, открытый высокий лоб, тяжелый узел на затылке — отлично для глазастой девушки, слишком просто для императрицы. Делькроа завивал тяжелые каштановые волосы Марии Федоровны, зачесывал их наверх, выпускал на лоб коротенькие пружинки челки, а на затылке укладывал очень замысловатую косу. Эта каждодневная прическа была одновременно торжественной и современной, красивой и умеренно строгой.
На важные мероприятия Генри причесывал императрицу сложнее: раскладывал по груди длинные локоны (не исключено, что наращенные). Делькроа продержался при дворе более 25 лет, и это именно он убирал к венцу великую княгиню Марию Павловну (младшую).
Кто причесывал Александру Федоровну
Мария Федоровна не очень-то любила свою сноху Александру, жену Николая II и любимую внучку королевы Виктории. У них, невозможно обаятельной красавицы Марии Федоровны и чопорной Аликс, лишенной «искусства очаровывать, умения и желания нравиться толпе», было мало общего.
По воспоминаниям сестры Николая II Ольги, Мария Федоровна постоянно покупала снохе модные платья, «броские, с отделкой», но та, выросшая в одной из самых скупых и консервативных монарших семей Европы, никогда их не надевала.
Последняя русская императрица презирала моду, не понимала, как нормальные женщины могут носить наряды в гаремном стиле и «хромающие юбки» от диктатора моды Поля Пуаре.
Она редко делала маникюр, никогда не пользовалась косметикой и очень просто причесывалась: «Ее рыжевато-золотистых волос никогда не касались щипцы для завивки, прическу она предпочитала самую простую и лишь для праздников и важных приемов изменяла своей привычке и позволяла себе более замысловатую».
Каждый день царицу причесывала горничная, которую в семье называли Тудельс. «Тудельс уехала на два дня и две ночи, так что Татьяна одевает меня и укладывает волосы и делает это весьма быстро и хорошо, она очень умело со всем справляется, не то что лентяйка Ольга», — раздраженно писала Александра Федоровна в дневнике.
Ее дочери Ольге тогда было 15 лет, а Татьяне — 13. Но на важных мероприятиях Александра Федоровна с прической от дочерей или от горничной все же не появлялась.
Иногда ее волосы укладывал присланный Марией Федоровной Делькроа, а чаще Павел Петрович Пинассо, тоже француз, парикмахер во втором поколении. Его отец Пьер-Луи Пинассо владел парикмахерской «Люсьен» на Невском проспекте. Как видно на фотографиях, в дни больших монарших выходов парикмахер предпочитал завивочные щипцы.
И как в целом относились к парикмахерскому искусству
Парикмахерский парижский шик в предреволюционной России всячески приветствовался не только во дворце. Петербург был одним из самых модных европейских городов, в конце ХIХ века там было 195 модных салонов.
Газеты публиковали куртуазные объявления, которые на современный взгляд звучат как-то по-зощенковски, но все же мило: «Некоторые из парикмахеров унижают даже таланты великих живописцев насчет своих талантов» или «Прическа есть самая необходимая часть туалета, и как бы кто великолепно одет ни был, но если дурно причесан, то все очарование костюма совершенно исчезнет».
Пожилые барыни смотрели на модные новинки во все глаза и пускались в воспоминания о недавнем «досалонном» времени, как героиня «Дворянского гнезда»: «Поставят тебе, рассказывала она в старости, войлочный шлык на голову, волосы все зачешут кверху, салом вымажут, мукой посыплют, железных булавок натыкают — не отмоешься потом, а в гости без пудры нельзя — обидятся».
К концу XIX века в такие истории уже даже и не верилось: у каждой модной женщины дома были щипцы для завивки, что не отменяло регулярного посещения мастера. При большой настойчивости и капле везения можно было записаться и к парикмахеру императрицы.
Больше образов, новостей и историй в наших каналах в Telegram и «Дзен». Подписывайтесь!
Фото: wikimedia