«Женщине в российском обществе сложно понимать, что хочет она сама»: главред Forbes Woman и Forbes Life Юлия Варшавская о стереотипах в красоте

Главный редактор Forbes Woman и Forbes Life Юлия Варшавская поддерживает женский футбол, являясь попечителем футбольной школы GirlPower, рассказывает истории сильных и деятельных девушек.

Не стесняется говорить и о себе — о принятии себя, борьбе с расстройством пищевого поведения, что она вкладывает в понятие красоты, как действовать, чтобы дети росли и не стеснялись своего тела, и о том, что делать, если твоя бьюти-рутина — это всегда «через боль». Дальше — прямая речь.

Бьюти — это не про меня

Когда я говорю, что моя бьюти-рутина построена «на боли», это больше ирония и сарказм. Это связано с тем, что за годы моего руководства Forbes Life было так много глобальных катастроф и совсем не радостных событий, что у нас появилась грустная шутка, что Life периодически превращается в Pain.

На самом деле уход за собой у меня происходит не через «боль», а через большую лень (странно слышать это от трудоголика, но как есть). В отличие от большинства, кажется, женщин мне это все быстро становится скучным.

При этом важно подчеркнуть: я не обесцениваю эту огромную и важную индустрию, и я вижу по опыту своих подруг, которые делают косметические бренды, какой это сложный процесс, связанный с производством и химией.

Меня волнует результат. Я просто должна нормально выглядеть — у меня должны быть здоровыми кожа и волосы, а последние желательно расти там, где им положено. И я должна прилично выглядеть в кадре, если я на съемках.

Большую часть жизни я провожу, круглосуточно работая дома у ноутбука, поэтому моя бьюти-рутина сводится к тому, чтобы умыться. У меня есть умывалка, крем (две штуки) и тоник. И невероятно крошечная косметичка, в которой два карандаша, тушь и консилер. Все. Больше у меня ничего нет. Я редко пробую что-то новое.

Исключение сделала для нового бренда моей подруги Маши Командной и влюбилась в ее крем Superbanka — он создан ровно для таких, как я, кто не парится и хочет все получить в одном флаконе.

Я боюсь уколов и хожу к одним специалистам 15 лет

К косметологу я хожу очень редко и до самого конца буду отказываться колоть что-то в лицо. Я дочь врачей, внучка врачей, у нас в семье в целом такой подход к жизни: если что-то болит, это надо лечить, а в любом другом случае трогать не нужно. Поэтому лишних процедур со вмешательством я страшно боюсь.

Еще у меня есть такая особенность: я хожу ко всем своим специалистам уже больше десяти лет. У меня один и тот же бровист 17 лет. У меня один и тот же парикмахер 15 лет (и я за все эти годы ни разу не ходила к другому).

Вообще брови занимают на моем лице внушительное место — в юности они были просто на зависть Фриде Кало. Никогда не забуду, как надо мной из-за них издевались мальчики в школе. И мой мастер по бровям Оля Блох — единственный человек, который может с ними справиться и «убить во мне Брежнева».

Взаимоотношения с едой

Главная проблема моих отношений с телом в том, что я считаю, что в мире нет ничего скучнее ЗОЖ. И лучше булочек и вина с чипсами. В мирной жизни я нормальный веселый гедонист и сама обожаю готовить и принимать гостей.

Но есть проблема: если я буду есть все, что я хочу и как я хочу, я буду выглядеть как тетя Сара из анекдота. Это просто правда жизни. И чем старше я становлюсь, тем быстрее становятся очевидными излишества, а вот время на избавление от последствий — все длиннее. Так что накануне любых съемок я тоскливо жую салат.

Это все шутки, конечно, а теперь серьезно. Я много писала в личных соцсетях про расстройства пищевого поведения (РПП), у меня действительно сложные отношения с собственным телом. У нас в обществе есть понятие «нормы» внешнего вида — так вот, я не просто в нее вхожу, а ее олицетворяю: я совершенно конвенционально выгляжу.

Но я терпеливо отвечаю, что отношение к себе и объективные факторы — не одно и то же, потому что РПП — это проблема психологическая, а не физическая.

Я была очень худой в детстве, меня даже возили «на юга» отпаивать козьим молоком у местных бабушек. Но после 12 лет мое тело начало сильно меняться — я на глазах увеличилась в несколько раз, появилась большая грудь и так далее. Это было для меня шоком еще и потому, что в конце 1990-х и 2000-е мы росли в совершенно другом обществе с точки зрения отношения к женскому и девичьему телу.

Сейчас дети совсем другие, я ими восхищаюсь — они гораздо более бодипозитивные и адекватные в оценке своей и чужой внешности. В моей юности все девочки были помешаны на худобе. В школе мы садились и сравнивали, сколько у кого складок на животе, когда мы наклоняемся. И конечно, все это было ради каких-то мифических мальчиков. В общем, сплошной антифеминизм.

Я могла в те годы есть по одному грейпфруту в день, морила себя голодом и срывалась — и конечно, не худела, потому что это были гормоны. Уже потом, спустя годы, во время беременности, я наконец осознала, какая упертая штука природа и насколько женский организм всегда знает, что и в каких объемах ему нужно. Но мы продолжаем с ним бороться — и чаще всего проигрываем в этой борьбе.

Я провела в этой борьбе большую часть своей сознательной жизни. В том числе в моей жизни был эпизод бьюти-буллинга и пищевого абьюза, когда я годами сидела на жесточайших диетах, чтобы только соответствовать идеалам другого человека. Не надо так делать, девочки.

Я никому не завидую, но…

Да, я в жизни мало кому завидую, но тем не менее — я завидую женщинам, которые могут есть все, что хотят, и оставаться худыми. Это не я. И не потому, что у меня РПП, а потому что мое тело так устроено. Но я не считаю, что я должна отказывать себе в радости и удовольствии, поэтому придумала себе схему тренировок и питания по принципу, как теперь модно говорить, сдержек и противовесов.

До рождения ребенка я несколько лет плотно занималась йогой, она дала мне много здоровья и понимания потребностей моего тела. Потом родился сын, были разные сложные годы, а потом я стала работать в Forbes — и работа занимала 24/7, были командировки каждый месяц, съемки — никакой режим соблюдать было невозможно.

А потом все это прекратилось в один день, начался ковид — и я оказалось заперта дома. Моей энергии в целом хватит на десять человек, и без нормальной сублимации и активности я становлюсь сама для себя токсичной.

Моя подруга Настя порекомендовала мне своего тренера Иру Палий. Я видела, каких результатов добилась Настя, это было очень круто. Мы познакомились с Ирой в зуме — и я просто влюбилась, потому что это абсолютно мой человек. Вообще очень важно найти в любом занятии «своего» человека. С тех пор мы встречаемся онлайн уже три года три раза в неделю — и это история про здоровье, а не про худеть любой ценой.

В основном это функциональные тренировки, которые Ира подстраивает под меня. Как-то я сломала палец на ноге, поэтому тренировала только верхнюю часть тела. Было смешно. Появился крепкий пресс с кубиками. Потом были проблемы в верхней части, поэтому мы тренировали ноги. Чтобы не застаивалась лимфа, я делаю иногда курсы массажа.

Два раза в неделю я хожу в бассейн, потому что у моего сына тренировки. Пока он занимается с тренером, я плаваю на соседней дорожке. Я очень люблю плавать, меня успокаивает бассейн, потому что ты 45 минут просто плывешь без телефона и постоянных нервов. Пока я плаваю, я придумываю колонки и тексты, посты для соцсетей и идеи проектов. Это мое любимое время.

Кстати, спорт для себя я открыла довольно поздно. У меня в семье не было принято заниматься физической активностью. Папа всегда говорил, что лучше читать книжки. Но, к сожалению, оказалось, что если только читать, то у тебя отвалятся спина, руки и все остальные органы, которые нужны, чтобы держать книгу в руках.

Серьезно о проблеме

Знаю, может быть, кажется, что про все это я говорю с юмором, но нужно понимать, что женщины находятся под сумасшедшим давлением относительно своих внешности и тела. Все, что я когда бы то ни было писала про РПП, бьюти-буллинг, — это все мой личный опыт.

Я на своей шкуре знаю, что это такое, когда твою внешность со стороны оценивают очень критически и манипулируют. И насколько это разрушающая штука. К сожалению (и иногда это самое опасное), некоторые прикрываются заботой о тебе. Они говорят: «Слушай, ты что-то поправилась, тебе надо позаниматься спортом, но это забота о тебе».

Хорошо, если после такого девушка просто пойдет и купит 20 новых баночек крема. А если она захочет «перекроить» себя? Лечь под нож? И совсем не потому, что ей самой этого хочется.

Честно говоря, у меня до сих пор нет ответа на вопрос, как женщине в российском обществе научиться понимать, что она хочет сама, а что навязано ей обществом. «Вот я так хочу выглядеть, но почему?» — я не могу до сих пор найти для себя ответ на этот вопрос. Наше внутреннее представление о прекрасном формируется внешним: медиа, журналами, людьми, стереотипами, модой.

Огромное число детей остается под гигантским давлением родственников, которые говорят: «Положи эту булочку». Я опять же задаюсь вопросом: а как сказать ребенку это так, чтобы не развить в нем комплексы?

Я не фанат ограничений, но я понимаю, что мне нужно следить за тем, что ест, например, мой сын, потому что это про здоровье, целые зубы и все остальное. И очень важно подбирать такие формулировки, которые не оставят на нем след, не будут услышаны как критика его тела.

Есть, чтобы ничего не чувствовать

Мое РПП сильно обострилось после 24 февраля. Я заедала стресс и боль. У меня было чувство вины, ужаса и отчаяния первые месяцы, я заказывала себе какой-то жуткий фастфуд, хотя в обычной жизни я его не люблю. Я съедала очень много, чтобы ничего не чувствовать. Потом смотрела на себя и ненавидела. Это классические приступы РПП — да, вот так они и выглядят.

Пережив этот опыт, я могу сказать одно. Перед тем как идти качать попу или покупать антицеллюлитный крем, стоит сходить к психологу. Без психотерапии при тяжелых пищевых расстройствах, к сожалению, никакие мази или спортзалы не помогут.

Очень хотелось бы наконец прийти к тому, чтобы девушки больше думали о том, как они хотят выглядеть для себя. Долгие годы я пыталась понять, как мне нравится выглядеть и чувствовать себя.

Это смешно и страшно одновременно, потому что ты вообще не понимаешь. Оказывается, что все вещи, которые у тебя висят в шкафу, — это не то, что ты хочешь носить. Вот с этим нужно бороться.

Без мизогинии в командных видах спорта

Я думаю, будущее женской уверенности в себе в том числе в женских командных видах спорта. Я — попечитель женской футбольной школы GirlPower. Женский футбол — это великая вещь.

Командные виды спорта, во-первых, реально воспитывают в девочке характер, во-вторых, это штука, которая учит девочек тому, чему их в России вообще никто не учит: здоровой конкуренции без мизогинии. И ломает внутренние стереотипы: девочки часто боятся мяча, боятся травм, лишая себя из-за этого классного здорового экстрима в лучшем смысле этого слова.

Если мы возвращаемся к вопросу про позитивное отношение к телу у детей, то 100% в командных видах спорта пропагандирует здоровое отношение к телу, в отличие от, например, какой-нибудь гимнастики. Про это мы писали большой текст: на самом деле в Европе уже давно отказываются от строгих требований к девочкам в фигурном катании, в гимнастике.

Тот же футбол, например, довольно равномерно развивает тело, у тебя сразу очень крепкие ноги, сильные. Посмотрите на футболисток Меган Рапино или Алекс Морган — они просто дикие красотки. Они капитанши женской сборной по футболу в США. Есть видео, где они приходят на ток-шоу Jimmy Kimmel Live. Мне кажется, это видео надо показывать всем, кто боится отдавать девочек в «мальчишеские» виды спорта, потому что они будут «как-то не так» выглядеть. Но это просто неправда.

Позитивное отношение к телу у ребенка

Есть много способов привить ребенку позитивное отношение к собственному телу. Командные виды спорта — не единственный из них. Безусловно, родителям нельзя делать какие-то очевидно вредные вещи — например, говорить: «Ты толстый». Нельзя негативно оценивать внешность детей.

Я до сих пор помню, как мой любимый дедушка сказал мне: «Кругленькая». Из тысяч слов, которые мне говорил дедушка, что я красивая и самая лучшая, я запомнила, что я «круглая». И во взрослой жизни, кстати, ты тоже лучше запоминаешь негативные комментарии и дольше из-за них переживаешь.

Если вас что-то волнует во внешности ребенка, можно идти через здоровье (как мы вместе ходим в бассейн). Мы делаем это не ради того, чтобы стать худыми, а потому что нам нравится плавать вместе.

Девушки, которые вдохновляют

У нас в издании было много героинь, про которых я бы сказала, что они меня вдохновляют. Конечно, я фанат всех девушек из премии Forbes Woman Mercury Awards. Она проходит уже три года — это конкурс для социальных предпринимательниц и для девушек, которые делают благотворительные проекты.

Всю свою сознательную жизнь, последние лет десять, я помогаю разным российским НКО и сама попечитель нескольких. Поэтому для меня главные героини — это женщины, которые руководят или работают в благотворительных фондах.

Эти девушки просто где-то «посреди ничего» делают проекты, помогающие сотням и тысячам людей. Одна из них — Лена Максимова, которую мы поставили на обложку последнего номера Forbes Woman, например, помогает глухим беременным женщинам в родах. А я об этом даже не думала никогда! Оказалось, если женщина слабослышащая, то во время родов ей очень тяжело.

Другая девушка, Гузель Санжапова, строит нормальную жизнь и производство в деревне Малый Турыш. Третья, Галя Звягина, придумала мебель для детей с ДЦП, потому что у нее родилась дочка с этим заболеванием.

Я вообще не большой фанат «успешного успеха», что, возможно, странно звучит на моей позиции. Я очень рада, что у нас появились новые критерии «успеха» в обществе.

Что такое красота

В целом мне нравится понятие красоты, которое используют итальянцы. Они говорят: la bella persona. И они вкладывают в это не физическую красоту, а именно «красивый человек».

Я же под этим понимаю харизму. То, что выделяет человека из толпы. Сколько мы знаем примеров, когда женщины и мужчины не подходят под «стандарты», но от них невозможно оторвать взгляд. Внутреннее неотделимо от внешнего и наоборот.

Фото: личный архив.