Исповедь асексуала
Ирина Новик: Так, Сережа, давай о главном: ты не занимаешься сексом. Значит, асексуал?
Сергей Горбунов: Меньше всего хотелось бы навешивать на себя ярлыки. Все эти декларации типа «я веган», «я феминистка» — не про меня. Я не асексуал, просто последние пять лет у меня нет секса.
Прежде чем я предсказуемо спрошу, что же произошло пять лет назад, расскажи, в какой семье ты воспитывался?
Американцы шутят, что сразу после рождения ребенка родители должны откладывать деньги ему на колледж и на психотерапевта. Я убежден, что все идет из детства. Именно тогда в нас закладываются модели, связанные с отношениями и любовью. Кажется, у меня этого не было. Я рос автономно. Лет с четырех родители отдали меня во всевозможные кружки и особо мной не занимались: не брали на ручки, не выражали свои чувства. Эту недолюбленность, возможно мнимую, я стал компенсировать неистовством в сексуальной сфере.
Когда у тебя появился сексуальный интерес?
Уже в детском саду я интересовался первичными половыми признаками девочек. В школе приставал к ним, трогал за грудь. Девочки жаловались родителям, все это обсуждалось на собраниях. А меня забавляло.
Для тебя важна физическая привлекательность?
Меня всегда восхищала человеческая красота, будь то мужчина или женщина. В этом есть отголосок чего-то божественного. Я смотрел на людей, и у меня не возникало сексуального желания, я просто восхищался их красотой. Может, в силу своих комплексов.
Так, это интересно.
Себя я никогда не считал красивым. Подруга как-то пошутила, что все мы похожи на картины Пикассо: большие носы, разные глаза, асимметричные лица.
Часто влюблялся?
Никогда. Хотя помню, как в 21 год на репите слушал песню «Звать любовь не надо, явится незванно» из советского фильма «Моя любовь». Наверно, тогда мне все-таки хотелось отношений, заботы о себе, заботиться о ком-то. Но сейчас такого нет.
Психиатр на моем месте поставил бы тебе диагноз «гипоактивное расстройство полового влечения». Но тебя, похоже, совсем не волнует медицинская сторона вопроса.
Мне комфортно в моем нынешнем статусе. Серьезно, я об этом даже не думаю. В 19 лет я лечился от акне, у меня были ужасные прыщи. Сдавал кучу анализов, и оказалось, уровень тестостерона у меня превышен в два раза. Врач, когда увидел цифры, не поверил глазам. Но затем сказал, что в этом возрасте полагается быть гиперсексуальным. То есть от природы я гиперсексуал, а не асексуал. Просто у меня поменялось отношение к сексу, стало неинтересно.
И ты сразу завязал?
Не сразу. Я перестал заниматься сексом, но когда употреблял алкоголь, все менялось. Буквально: выпивал первый бокал — и сексуальность выстреливала. Но это было не желание, а бухло. После того как секс случался, мне он казался глупым, примитивным и бессмысленным. Какие-то однообразные фрикции, туда-сюда-обратно и не очень-то приятно. В этом было что-то животное: запахи, жидкости, грязь. Каждый раз я думал: «Пустое занятие. Какой в нем смысл?» Даже после оргазма не испытывал ни наслаждения, ни удовольствия. Просто кратковременный спазм — условно приятный, но ничего особенного.
Откуда такая резкая смена настроения — от гиперсексуальности к гипо?
В начале 2014-го меня воротило от Москвы, и я собирался перебираться в Штаты, у меня там друзья. Они рассказали, что первые годы при оформлении документов я не смогу покинуть пределы страны. Так что я решил сгонять в Индию и отдохнуть как в последний раз. В итоге вместо запланированных двух недель провел на побережье Северного Гоа три месяца. Жил в джунглях, изучал вместе с одним непальцем духовные практики. Там мне открылась духовная реальность. Среди прочего я понял, как мало тряпья нужно человеку — даже с поправкой на российский климат.
Погоди, прямо ходил в набедренной повязке и пел мантры?
Почти. Непалец рисовал кресты на земле и говорил, что мне надо покреститься. Я поначалу думал: «Он вообще представляет, что такое православие? Где я — и где попы на мерседесах?» Но вернулся в Москву и на следующий день принял крещение. Это было что-то невероятное: из агностика я превратился в верующего человека. С головой окунулся в православие, четыре года прожил в Валаамском монастыре. И многое — не все, конечно, но многое — встало на свои места.
Вот сейчас удивил. От тусовок и свободных отношений ты ушел в максимально закрытую структуру — монастырь?
О таких вещах очень трудно говорить: это как описывать словами, что такое симфоническая музыка. Или вкус. Или запах. В общем, мне открылось, что существование духовного мира — такая же реальность, как журнал Flacon, который ты держишь в руках. Любые слова обесценивают и умаляют смыслы и духовные переживания человека. В семинариях есть такая дисциплина — апологетика. Она посвящена защите христианского учения. И там есть куча различных аргументов: вероучительный, нравственный, исторический. Но все это туфта. Единственный аргумент в подобных вопросах — духовно-религиозный опыт. Это просто какая-то феерия, ни с чем не сравнимое эмоциональное потрясение. Я этот опыт получил и продолжаю получать.
Значит, отказ от секса стал естественным продолжением религиозности?
Во многих практиках духовный рост происходит на фоне отказа от плотских удовольствий. Профессиональные спортсмены перед серьезными выступлениями категорически избегают интимной близости. Мое воздержание, конечно, связано с верой. Не из-за системы запретов и постов, нет. Смотри, есть законы природы — например, гравитация. Если выйдешь из окна 16-го этажа, полетишь вниз с ускорением свободного падения и разобьешься насмерть. Так же существуют и духовные законы. Описывать их нет смысла. Они открываются по мере погружения в духовную жизнь.
Это целибат?
Нет. Целибат — это обет, обещание Богу воздерживаться от секса. Монашеский целибат предполагает специальную процедуру — постриг. Я обета не давал, просто так живу. Вот если ты поднесешь руку к огню, будет ожог. Так и я понимаю, что какие-то вещи в перспективе мне будут вредны.
От экстаза физического к духовному.
Да. Я не занимаюсь сексом, не смотрю порнографию, не мастурбирую.
А хочется?
Отсутствие секса — мой сознательный выбор. Он продиктован не устройством моей психики, не сексуальными предпочтениями или их отсутствием, а религиозными убеждениями. Бывает, что в теле появляется какая-то наэлектризованность, но это быстро проходит. Ломки нет.
Как реагируешь, когда кто-то проявляет интерес?
Со мной почему-то уже давно никто не знакомится. И я не знакомлюсь.
Семью хочешь?
Не исключаю. Если женюсь, мы будем любить друг друга и у нас будет весь комплекс: забота, нежность, ласка. И секс — как кульминация всего этого. Но пока законной супруги нет, а альтернативные варианты интимной близости для меня неприемлемы.
Как думаешь, надолго тебя хватит?
Мой текущий жизненный этап всегда меняется на следующий кардинальным образом. Это не плавный переход, а разрушение старого и строительство нового, более качественного, осмысленного и крутого. Сейчас я живу так. Что будет потом, не знаю. Ничего не планирую и не загадываю.
Фото: Дмитрий Максимов. Груминг: Марина Клочан. Продюсер: Арина Ломтева.
