В этой прическе плавали утки, или Невероятные парикмахерские истории XVIII века
XVIII век называют временем парикмахерского безумия. За 100 лет мода на прически радикально менялась несколько раз, иногда почти за один день.
Многоэтажные форсажи с кружевами, «малые пудреные» прически, высокие пуфы и первые в европейской истории короткие стрижки унисекс уместились в один век и были запечатлены первыми русскими портретистами. Рассматриваем старинные портреты и изучаем парикмахерскую моду «галантного столетия».
С нами «прикокошенный» фонтанж
На портретах первых русских живописцев дам украшает сложная прическа фонтанж. В Россию ее привез Петр I в конце XVII века — в зарубежной поездке его поразил образ принцессы Софии Ганноверской с рядами кружев на голове. «Заставил Петр женщин вместо <…> подколков — фонтанжами и корнетами голову украшать», — писал князь Щербацкий.
В Европе мода на фонтанжи появилась на 20 лет раньше, в конце 1670-х. Однажды фаворитка Людовика XIV Анжелика де Скорай-Руссиль потеряла на охоте шляпу и собрала распадающиеся локоны кружевной подвязкой. Людовик был в восторге, а уже на следующий день все дамы при королевском дворе перевязали кудри кружевами.
Сначала это была небрежная озорная прическа, напоминавшая хвост, но с каждым годом в нее вплеталось все больше кружев и лент, а ярусы локонов становилась выше. Со временем фонтанжная мода разделилась на два направления: высокая прическа из локонов и крахмальных наколок и чепец из кружев на каркасе.
В допетровской России, как писали путешественники, «для замужней женщины было бесчестьем явиться с непокрытой головой», поэтому фонтанжи в московском исполнении иногда напоминали кокошники. Такой, например, мы видим на портрете баронессы Марии Яковлевны Строгановой придворного живописца Романа Никитина.
Князь Долгоруков в «Записках» рассказал, что у Марии Яковлевны был вовсе не платонический роман с Петром I, а потом она вышла замуж за старшего друга царя, овдовевшего богатого горнопромышленника Строгонова. Особенное отношение к Марии Яковлевне Петр сохранил до конца дней и разрешал ей являться ко двору в русском платье и таком «прикокошненом» фонтанже.
Смелые женщины, которые не так дорожили традиционными ценностями, предпочитали фонтанж-чепцу фонтанж-прическу. Туго завитые локоны укладывали надо лбом ярусами, у каждого было название: «герцог», «герцогиня», «капуцин», «капуста», «первое небо», «второе небо», «кошка» и «мышка», бантик на самом верху прически.
Со сложной конструкцией из лент и локонов на портрете неизвестного художника изображена молодая жена первого губернатора Санкт-Петербурга Анастасия Нарышкина. Главным же амбассадором этой прически в России была Екатерина I. Есть письмо, в котором она просит Петра привезти ей «кружива на фантаж».
К концу фонтанжной моды каждый ярус прически максимально украшали кружевами, лентами и жемчугом, а несколько локонов выпускали на лоб и грудь. Прическа все больше дрейфовала в сторону головного убора, так было удобнее — к таким чепцам заранее крепили искусственные локоны.
Знакомьтесь, «малая пудреная» (элегантная красота)
Моду на фонтанжи отменил все тот же ветреный Людовик XIV в 1713 году. Королю Франции понравилась прическа жены английского посла герцогини Шрусбери — низкая, собранная из слегка завитых волос, немного припудренная и украшенная всего одним шнурком и цветами.
Людовик был главным законодателем моды в Европе, так что дни многоярусных локонов были сочтены, они быстро стали моветоном. В России, правда, фонтанж носили дольше, примерно до 1720-х, но только пожилые дамы.
Модницы же быстро перешли от больших причесок к маленьким изящным трубчатым локонам из пудреных волос, как на портрете княгини Голицыной Андрея Матвеева, основоположника русской светской живописи. Та же Екатерина I на знаменитых гравюрах Зубова причесана уже элегантно и скромно. С этого времени российская парикмахерская мода не отстает от общеевропейской.
В Европе в 20–30-х все делали маленькие прически из пудреных волос, как на «Портрете дамы» французского живописца Жан-Марка Натье. В России были приняты «малые пудреные»: по бокам букли, сзади несколько локонов. Иногда затылок оставляли гладким, вокруг головы укладывали завитки, а на грудь иногда опускали один змеевидный локон. Так носила «маленькую пудреную» императрица Анна Иоанновна, племянница Петра I.
С 40-х годов волосы начинают гладко зачесывать. Пристально следившая за модой и регулярно получавшая модные депеши из Парижа императрица Елизавета Петровна выбрала низкую гладкую прическу, похожую мы видим у будущей Екатерины II на парном портрете с мужем, аналогичная — у княгини Татьяны Трубецкой.
Кажется, элегантная простота была несокрушима — даже мадам Помпадур на портрете Франсуа Буше разряжена пышно, но причесана гладко. Никто не знал, что в 70-х прически снова начнут расти.
И придет восхитительный пуф
В мае 1774 года на французский престол вступил Людовик XVI. У его жены Марии Антуанетты был очень высокий лоб и тонкие жидкие волосы, которые выпадали из-за стресса и давления (Франция ждет наследника, наследника нет).
Парикмахер Марии Антуанетты, месье Ларсеньёр, изворачивался как мог, используя накладные пряди, цветы, ленты и драгоценности. В 1773 году укладка «а-ля Дофина» еще держалась в рамках элегантной простоты, но одновременно была нарядной.
Через несколько лет она трансформировалась в знаменитый пуф — по названию маленькой подушечки, которую обтягивали своими и накладными волосами. Так причесывали Марию Антуанетту в 1775 году.
Пуф рос и развивался, становился все выше, на подушечку стали монтировать каркас из прутьев, который заполняли конским волосом, на него крепили небольшие инсталляции: «…Одним известным пуфом был пуф герцогини де Лаузен.
Она появилась на приеме в восхитительном пуфе. В нем было бурное море, у берега плавали утки, кто-то собирался застрелить одну из них; на макушке была мельница, жену мельника занимал аббат, а возле уха можно было увидеть мельника, ведущего осла».
Роза Бертен, законодательница мод при дворе Марии Антуанетты (ее даже звали «министр моды»), решила создать социальные украшения для этой прически на тему важных для Франции событий. Так появился известный пуф à la belle-poule в честь фрегата La Belle Poule, который сумел выстоять в битве с англичанами.
Пуф смещают греческие богини
В России амбассадором новой прически стала императрица Мария Федоровна, жена Павла I. На портрете Александра Рослина «Мария Федоровна вскоре после свадьбы» у нее модный, украшенный перьями пуф.
Прическу-пуф мы видим на портрете В. Е. Новосильцевой (1780) и портрете графини Е. В. Санти (1785) Рокотова. В пуф убраны волосы балерины Татьяны Васильевны Шлыковой-Гранатовой на портрете Николая Аргунова (1989), хотя мода него 80-ми и исчерпывается.
После Великой французской революции и раскопок Помпеев в Европе установился культ античности, и, как писали современники, «волосья убраны в виде изящной диадемы — модницы желают походить на древнюю статую».
Прически стали очень простыми, но с обязательными локонами. Их можно было сделать с одной шпилькой, можно было завязать волосы узлом. Это время в России отлично отразили женские портреты Боровиковского, включая «российскую Мону Лизу», портрет Марии Ивановны Лопухиной.
Самые смелые светские люди обоих полов носят первые в европейской истории моды стрижки унисекс — a la Titus и «a la гильотен». На пороге стоял XIX век и новая парикмахерская мода. Но это уже другая история.
Фото: Getty Images