Смотри: digital-обложка Flacon Magazine лето-2020
Алёна Долецкая, «За эти 2,5 месяца я начала понимать, какой силы травмой может быть изоляция. Особенно по такому поводу.
Все говорят: „Мир никогда не будет прежним“. Что ж, история покажет. Думаю, еще много неожиданного впереди.
Лично я жду от этого лета детокса. Работы. Нового дыхания».
Наталья Шик, «Безусловно, из жизни ушло много лишнего. Ценности и приоритеты в стадии трансформации. Я приняла несколько важных управленческих решений в бизнесе, определилась с курсом развития своего бренда и каждую свободную минуту уделяла семье. Думаю, каждый из нас стал мыслить и жить иначе».
Владимир Васильчиков, «Скучная рожа самоизоляции мне сразу не нравилась, так что ничего не поменялось. Было и так ясно, что планировать на сколько-нибудь значительный промежуток времени что-либо — довольно самонадеянно. Хорошо хоть не под трамвай на масляном пятне пока.
В будущее смотрю голубыми и чистыми. Жду открытия границ, погоды — и пусть лица солнцу будут открыты полностью, а в намордниках останутся только собаки. И то — по необходимости».
Оля Кузьменкова, «Я пришла в точку спокойного принятия наложенных ограничений и изучаю «новую нормальность“ со здоровым любопытством. Я живу в Лондоне, кафе и рестораны здесь все еще работают только на вынос, встречаться с людьми не из своего дома можно, но при этом нельзя пользоваться общественным транспортом без крайней необходимости.
Некоторые вещи мне парадоксальным образом даже нравятся — например, то, что с друзьями мы теперь вынуждены видеться в парках, а не в кафе. И то, что на эти встречи я иду пешком, а не еду на метро.
Некоторые вещи нахожу забавными — к примеру, то, как британцы дисциплинированно стоят в очереди, чтобы взять в пабе пиво на вынос, потом проходят три метра и садятся пить прямо на тротуаре (чтобы не пришлось далеко идти, когда захочется пропустить по второй). Все это заставляет меня вспомнить то, как мы проводили время, пока не стали скучными взрослыми с готовыми шаблонами досуга. Ведь как-то же мы жили до того, как выработалась схема «бокал вина вечером трудного дня, пятница-развратница, спортзал в субботу утром для тех, кто благополучно пережил пятницу».
Вместе с тем я протестую против термина „новая нормальность“. Я бы не хотела, чтобы нормальной считалась жизнь, где повседневный выбор обусловлен ограничениями, а не возможностями».
Маруся Махмутова, «Очень эгоистично хочу заявить, что это время нужно было мне для исцеления своего внутреннего интроверта. Я — тот человек с мемасика „когда узнал, что твой лайфстайл называют самоизоляцией“.
Я отписалась практически от всех новостных рассылок и телеграм-каналов. Решила заменить гаджеты книгами (процесс запущен, идет неплохо). Разрешила себе вспомнить, как когда-то в моей жизни было больше творчества в любом его проявлении: несуразные рисунки, смешные коллажи, нелепые фотографии. То время, когда в творчестве не было ошибок. Когда я не боялась пробовать новое. Вспомнила, как это классно — находиться в постоянном поиске себя и никуда не бежать, изучать. А после вашего, дорогой Flacon, приглашения стать частью проекта, вспомнила, как когда-то любила писать. Наверное, эта пауза помогла мне вспомнить себя».
Тима Лео, «Отрицание. Гнев. Торг. Депрессия. Принятие.
Я четко понял, что моя профессия не нужна, если мода унифицирована и помещена в четыре стены без права на публичность. Но на творчество изоляция не столько повлияла, сколько расставила точки над i и доказала, что я работаю в правильном направлении в визуализации макияжа. Вперед смотрю с иронией и любопытством. Жду лес, речку и домик в деревне в перерывах между съемками».
Колянчик ЗверковСаша Зубрилин, «У меня с самоизоляцией многолетние love/hate relationship — то обожаю ее, то раздражает. Последние 2,5 месяца не исключение.
«Время на К“, скорее всего, просто катализировало процессы, которые и раньше во мне происходили. Из самого важного — больше принятия и честности с самим собой и с миром.
Я смотрю в будущее близко посаженными, голубыми, чувствительными к свету и всегда немножко грустными глазами. Такие уж мне достались. От лета жду продолжения банкета».
Женя Филатова, «Изоляция стала лучшим временем в моей жизни. Последние лет 10 я жила в дикой депрессии. Все как полагается: ярая бессонница, ежедневные многочасовые слезы, пограничное расстройство личности, трудоголизм, ненависть к себе, нежелание жить, усилия, чтобы никто, кроме близких друзей, об этом не догадался. Еще до изоляции, понимая, что работы не предвидится, я укатилась в Адлер с подругой, которая через недельку уже вернулась назад. И так 2,5 месяца я провела совершенно одна, отключала телефон, вставала в 5 утра, медитировала, изучала программирование и 3D, бегала у моря, ходила по траве, слушала лекции, делала йогу и йога-нидру, кормила голубей и собак, ни с кем не разговаривала, ела только фрукты и овощи, делала мини-випассану ежедневно по три часа перед сном и стала чувствовать чакры (кто бы мог вообще такое подумать) и не работала. Впервые со школы я не работала! И была счастлива — наверное, тоже впервые в жизни по-настоящему.
Я обожаю фотографировать и обожаю людей. Круто вкладывать всю любовь в то, что ты делаешь. Но вот чему я научилась за этот карантин, так это вкладывать любовь и в себя тоже и отдыхать, чтобы потом было что отдавать.
Спасибо, мир, за такой опыт. Любите себя и друг друга».
Арсений Несходимов, «Я укрепился в своих первоначальных ощущениях полного абсурда и чудовищной неопределенности. Для меня история с карантином только подтверждает тот факт, что не обязательно постоянно покупать новую одежду и следовать моде. Что эти вещи из разряда „теории праздного класса“ можно запросто исключить из повседневных потребностей.
Так что смотрю в будущее оптимистично: все, что ни делается, — к лучшему. А с экономической точки зрения смотрю как дарвинист: выживут только сильнейшие».
Алена Моисеева, «Для меня изменилось прежде всего отношение к дезинфекции и принципам организации кейса и рабочего пространства. Необходимость уделять этому намного больше внимания, чем раньше, сильно ограничивает свободу и творчество — но дисциплинирует. Что, конечно, плюс».
Роксана Аракелян, «Почти нашла себе парня — как ни странно, на это появилось время. В целом я очень благодарна двум с половиной месяцам за новые открывшиеся горизонты. Пусть и очень хочется в музей, на концерт, в ресторан или на дискотеку.
Мир не будет прежним, — и он станет только лучше. Это мое глубинное знание.
Так что смотрю в будущее с надеждой. Но, конечно, сняв розовые очки».
Ия Киселева, «Я как на американских горках — то рада, что тексты пишутся в полной тишине и дзене, то хочу бросить все и с кровью и потом добиться хотя бы одной тренировки в реальном фитнес-зале. Последнее пока в мечтах.
Смотрю на все карими, немного испуганными глазами. Мне страшно от того, что может дальше случиться с индустрией. Но от этого только интересней».
Василий Овчинников, «Я смотрю в будущее глазами, внимательными к переменам. Все очень меняется. Хочется не проморгать важное».
Модель Ирина Суворова.
Ling, «Честно говоря, все это мало повлияло на мое творчество. Но изменило угол, под которым я вижу мир. Фокусируюсь на сегодняшнем дне и делаю все, чтобы будущее было прекрасным».
Света Михайлюк,«В начале 2020 года у меня было довольно сильное желание побыть наедине с собой — даже половину отпуска провела одна, что для меня несвойственно. Поэтому изоляция удивительным образом совпала с моим внутренним состоянием и далась мне легко. А еще я поняла, что жизнь онлайн не такая интересная, как мне казалось до этого, и что я точно нуждаюсь в общении с живыми людьми. Люди меня вдохновляют, и мне нравится чувствовать их энергию: через экран компьютера это довольно сложно. В будущее смотрю влюбленными глазами — я полюбила себя, свою жизнь и хочу любить свое будущее».
Тоня Голубева,«Москва настолько похорошела, а природа настолько очистилась, что все лишнее за время изоляции отвалилось само собой. В будущее тоже внезапно научилась не смотреть — полюбила то, что есть сегодня. И еще сильнее, чем прежде, — тех, кто рядом. Ощутив это буквально кожей, и придумала этот проект Flacon Magazine. Смотри».
Маша Ворслав, «За 2,5 месяца в самоизоляции стало легче сидеть дома. Страшно скучала только по домашним вечеринкам и простым действиям вроде похода в „Леонардо“.
Думаю, 2020-й не перестанет быть сложным, но в течение нескольких лет все более-менее устаканится. Хочется, чтобы вырос уровень свободы, но я сомневаюсь по этому поводу».
Макс Гошко-Даньков, «Все говорят: «Мир никогда не будет прежним“. Художник находится в постоянном развитии, как и мир, никогда не был прежним».
Кристина Ганина, «Я думала, что не смогу принять жизнь в четырех стенах с променадом до „Пятерочки“. Но оказалось, мозг перестроился и все-таки нашел больше плюсов, чем минусов.
Не скажу, что произошли кардинальные изменения. Скорее, появились подтверждения определенным мыслям. Во-первых, привязываться к сложившемуся укладу жизни бессмысленно. Во-вторых, ребята, нужно хранить и лелеять в себе любовь и чуткость. Правда».
Вэл:Но я оптимистично смотрю в будущее. Что странно».
Диана
Алексей Молчанов, «Изоляция у меня началась раньше, чем у всех, — сразу после парижских показов. Сначала я отнесся к ней с пониманием, но не хватало контакта с друзьями. Ужасно скучал по тому, чтобы приехать к ним и просто обняться. Но мир однажды будет прежним. Все вернется и все забудется, как это было много раз. Хочется надеяться, что мы все скоро будем в хорошем росте, в динамике, в творчестве. С обложки смотрю на вас глазами голодными. Мне как никогда хочется впитывать в себя, рассматривать, любоваться и узнавать».
Лера Агузарова, «Я испытала самые странные для себя переживания из-за неопределенности и невозможности хоть что-то планировать. Никогда не думала, что для меня настолько важно живое общение и что так сильно буду скучать по нему».
Юля Рада, «Ощущения были смешанными. С одной стороны, тревога от странности ситуации, с другой — возможность замедлиться и многое переосмыслить, уделить внимание и время своим глубинным запросам, которые еще до карантина начали актуализироваться.
За 2,5 месяца я вправду пересмотрела многие вещи. Поняла, сколько во мне дремлет интересов и увлечений. И это то, чему я в первую очередь хочу продолжить уделять много внимания. Все сильнее задумываюсь о том, чтобы расширяться в плане своего творчества и, возможно, даже менять вектор развития. Собственно, уже это постепенно делаю. Стала выходить в публичное пространство и поняла, что ничего страшного в этом нет. Наоборот, общение с аудиторией дает очень крутую отдачу. Научилась получать удовольствие от собственного мейка и вообще переосознала свою внешность, „подружилась“ с ней.
Теперь хотелось бы это еще не растерять».
Саша Лерой, «Я пережила изоляцию во Франции, и тут она проходила довольно жестко. За два месяца я только раза три вышла в магазин за продуктами в полной защите — этого хватило, чтобы схватить вирус. В итоге я переболела, хоть и соблюдала все меры предосторожности. Но даже с температурой и ознобом сделала пару лайвов и съемку по FaceTime — это был незабываемый опыт. Мне кажется, важно не терять творческий настрой и позитив, стараться общаться и поддерживать родных и коллег в сложных ситуациях. Надеюсь, у меня это получилось на отлично».
Модель Alina Ratc.
Наталья Власова,«Мир меняется каждый день и никогда не будет прежним. Я открыла для себя тему онлайн — не только для себя, но и для школы. Мы нашли новые формы, которые будут более мобильными и актуальными сейчас. Так что в будущее смотрю с большим интересом и любопытством».
Борис Милованов, «К изоляции я попривык. Но в будущее смотрю — глазами зелеными. Жду от лета — лета».
Фариза Родригез, «Я считаю, что я очень счастливый человек, потому что у меня есть способность выражать себя через творчество. Звучит смешно, но очень много раз от погружения в какие-то совсем мрачные бездны в этот период меня спасало только то, что я могу сесть и смачно трехэтажно накраситься.
Пришлось вернуться к собственному лицу, потому что красить других достаточно долго было невозможно, — и я смогла увидеть себя по-новому. Не знаю, буду ли продолжать делать арт-макияжи на себе, когда все это закончится, но опыт был интересным.
Вперед смотрю с оптимизмом, но чувствую себя ужасно уставшей — и одновременно виноватой за это чувство. Можно уже ХОРОШИЕ НОВОСТИ?»
Юля Майорова, «В очередной раз стало понятно, что нет ничего постоянного, выбитого в камне. И то, что важнейший скилл — это уметь приспосабливаться, адаптироваться, быть таким сорнячком, готовым ко всему.
На все смотрю глазами красными и слезящимися от 10 часов в сутки за экраном телефона и компьютера.
Жду перемен».
Данил Головкин, «Мое отношение к самоизоляции изменилось лишь недавно — когда наступила теплая погода и захотелось гулять, а так все вполне приемлемо. Такого долгого отпуска у меня еще не было. Провел его с пользой: книги, фильмы, музыка. Впервые за многие годы смог полностью расслабиться — а затем вновь сконцентрироваться и подумать, что бы мне еще хотелось сделать. Другого.
«Мир никогда не будет прежним», — наверное, говорят те, кто редко мыл руки».
Kateillustrate, «Мне кажется, что пандемия всех затронула по-разному, и поэтому для кого-то все кардинально изменилось, а для кого-то осталось примерно как раньше. Я научилась принимать внешние обстоятельства, абстрагироваться от негатива и быть спокойнее. Стала чаще и больше общаться с близкими, ценить человеческий контакт. Что касается моего творчества, я продолжаю нести через него только позитив: негатив, как показала пандемия, и так разлетается в соцсетях со скоростью света.
В будущее смотрю глазами, полными надежды, что все вернется на круги своя и мир все-таки будет прежним».
Лена Ясенкова,«Многое изменилось: я обратила внимание на себя и на людей, которые вокруг меня. Это дало возможность посмотреть вглубь. Изменилось отношение к финансам. Наконец-то начала понимать, что важно стараться не только много заработать, но и рационально тратить. Моя команда стала крепче, эффективнее. Поэтому смотрю вперед влюбленными глазами — и с надеждой».
Нил,
Катя Молчанова, «У меня скорректировалось отношение к своей и чужой телесности, ко взаимоотношениям в целом. Есть ощущение, что все мои чувства к близким обострились, — я давно не испытывала столько разных версий любви. Она обволакивает. С обложки смотрю на вас глазами голодными. Мне как никогда хочется впитывать в себя, рассматривать, любоваться и узнавать».
Арина Федотова, «Главные мои инсайты — в том, насколько важно честно отвечать себе на вопросы: „Я там, где хотел бы находиться? С теми людьми? Мне приятно общество самого себя? Тем ли я занимаюсь?“ Ведь во время изоляции мы все оказались наедине с результатом наших же решений. И конечно, свобода быть собой, без оглядки на других. Даже сидя дома, я находила, за что себя поругать, ведь я не делаю „то и то“, как некоторые.
Я верю, что рождена в эпоху перемен и умение подстроиться к ним чуть ли не в крови у целого поколения. И тем не менее впервые поймала себя на мысли: „Мне страшно, и я не знаю, в каком мире мы будем жить через год“. Но в будущее, несмотря на это, смотрю глазами, полными веры, надежды на лучшее и любви к миру. Этим летом, например, планирую жгучий роман со своим городом. Узнать его еще лучше, насладиться всеми красивыми местами, открыть для себя все его возможности и, конечно, увидеть каждый его божественный закат».
Сиерра, «Я смотрю на это лето в розовых очках. Настраиваю себя на хорошее. Но с некой опаской. Кто знает, что еще может произойти в 2020 году?»
Сэм, «Я изменил названия своих произведений: вместо пронумерованных „Незнакомцев“ на изображениях теперь „настоящие/ненастоящие люди“. Да вот только актуальные мировые события тут ни при чем.
Настоящее бы сначала научиться видеть без искажений… А потом уже и о будущем можно поговорить.
От этого лета жду июнь, июль и август».
Виктор Вилисов, «Это был мощный опыт неопределенности. Лично меня неопределенность всегда триггерит на интенсивную пересборку себя. Сейчас мне очень интересно. И купаться очень хочется».
Тимур Солодов, «Это интересный опыт, коснувшийся практически каждого человека во всем мире. Мы все так или иначе столкнулись со сложностями, в конечном итоге превратившимися в возможности. Период изоляции показал практически бесконечную силу онлайна. Мы увидели, что можно не опираться больше на систему „старого мира“, а строить новый, где все связаны друг с другом мгновенной коммуникацией, несмотря на расстояние. Это касается и построения бизнеса. Сегодня не важно, где ты делаешь продукт, главное — что ты делаешь и как в это веришь». Автор портрета Тимура — Дарья Глухова, фотограф: «Я будто вижу рисовые поля перед домом из отросшей молодой травы. Еще сильнее ценю своих друзей и учусь делать добро даже в ссоре. Все лучше понимаю, почему все мои герои будто дышат на фотографиях с удвоенной силой, стоят нос к носу и очень близки даже физически. При этом сама я сейчас все чаще закрываю за собой двери. „Одиночество любит только тот, кто никогда не был одиноким“».
Мару Ловэ, «Изоляция дала мне волшебный толчок, чтобы начать заниматься любимым делом в свое удовольствие. Вижу в будущем перспективы».
Дима Шумов, «Мое отношение к происходящему менялось вместе с графиком заболевших. Сейчас оно на плато. Это определенно новый опыт, который еще предстоит осознать.
В Лос-Анджелесе, где я нахожусь, нет истерии, и это дает определенную надежду на то, что все сможет вернуться на круги своя. Жду открытия границ».
Ким, «Кажется, это время многим пошло в некотором роде на пользу. Просто не все признаются, что ждут еще более захватывающего продолжения.
Ну а я — я редуцировалась. Как будто стала немного компактней. Жду тишины, ясной погоды и новых потрясений».
Валерия Бергман,«Я чувствую себя пружиной, которую все это время сжимала какая-то сила. Было постоянное чувство, что вот-вот „выстрелит“, но нет. Как будто во мне скопилась неизрасходованная энергия (пока не пойму, какая) и ждет своего часа. Сейчас я испытываю почти то же самое, что и два с половиной месяца назад: мне непривычно. Как будто огромную часть меня, которая любит находиться среди людей, увезли куда-то на это время, а теперь мне нужно заново с ней познакомиться».
Оксана Ласкина, «За 2,5 месяца я начала привыкать и разленилась — входить снова в режим будет сложновато. Но я все равно этого очень жду. А еще — хорошей погоды и встреч с друзьями».
Макс ЗверковКсения Ярмак, «Изоляцию я встретила, думаю, как и многие, довольно воодушевленно. Я оказалась в родительском доме в Петербурге — здесь все проще с прогулками и вообще с перемещениями. Наконец есть время на разборы косметики/одежды, уборку, валяние на кровати с толстой книжкой, учебу, просмотр всех фильмов. Я старалась быть активной и продуктивной. А еще для меня изменилось понимание того, что нужно чаще видеться с друзьями. Сейчас вспоминаю ситуации, когда было свободное время, а я просто ленилась с кем-то встретиться, — друзья, простите!»
Марина Рой, «Будущее — такое, какое мы сами создадим. С правильным настроем все получится. Главное — понимание, что именно тебе нужно. Я собираюсь наслаждаться каждым днем».
Лиза Васильева, «Лично для меня изменилось абсолютно все. Еще перед началом пандемии мы разошлись с мужем, и из своего личного тяжелейшего кризиса я перетекла в этот общий. Дважды прошла пять стадий горя, оказалась на самом дне и готова наконец оттолкнуться от него. Удивительно, что все эти процессы дали много творческой энергии, — я почувствовала, как мне необходимо создавать фотографии, пускай на телефон и пускай даже никто не видит. Есть после всего этого ощущение обнуления, и оно приятное.
Мне нравится ощущать себя здесь и сейчас, пока этого достаточно».
Николай ЗверковНина ВласоваСевер, «Все мои действия за карантин приобрели большую осознанность. Жду развития».
Григорий Шелухин, «Я в изоляции с середины марта. Могу резюмировать одно: я устал. Что касается изменений, то нам только предстоит понять масштаб. Но самое главное — это то, какую роль сыграли медиа в развитии пандемии. Если бы она случилась не сейчас, в „век глобальной информации“, эффект и последствия были бы другими. Для меня контекст не в опасности болезни, а в том, как массовое сознание это переживает. В какой-то степени пандемия живет не в инфекционных отделениях, а в наших смартфонах».
Модель Рома Милова.
Макс Авдеев, «С первых дней я начал много снимать по теме эпидемии, постоянно ездить в больницы, контактировать с большим количеством людей. Бывало, в неделю и три похода в „красные зоны“, реанимации. Часть моих друзей переболели еще в марте, мы продолжали видеться и встречаться лично. Но уже к концу мая, когда стало понятно, что эпидемия идет на спад и пора активнее возвращаться к нормальной жизни, все введенные в России ограничительные меры воспринимаются скорее чрезмерными, формальными и неработающими.
В общем, я успешно сопротивляюсь повсеместному скатыванию нормальной жизни в онлайн и диджитал и так и не установил себе Zoom».
Max Avdeev for Epidemic @RT
Лена Сарапульцева«Перед началом самоизоляции я общалась с одним кризис-менеджером, и он сказал: „Все будет так же, системных изменений не произошло“. Вот я весь карантин и думаю: произошло или нет? Время покажет.
Жду свободы, новых проектов, восстановления нашей фэшн-индустрии. Еще переезда в новую квартиру, немного солнца и отдыха. А младший сын хочет в зоопарк».
Николай Ефимцев, «Если в общем и целом, то это был „весьма поучительный кейс“. Я успел обдумать много чего. Одна из таких вещей — соцсети и их роль в моей жизни. У меня было много кумиров, за которыми я каждый день активно следил в течение довольно длительного времени. А в период карантина вдруг понял, что это все — игра, которая отнимает кучу времени. Весь этот поток информации я ограничил и начал заниматься интересным по вектору своего творчества».
Модель Amalia.
Иван Выдумлев, «Пройдя через череду панических атак, я извлек из ситуации максимальную выгоду. Углубился в изучение 3D-дизайна и CGI-графики. Новыми глазами взглянул на то, чем занимался в последнее время, и выбрал вектор развития.
В будущее смотрю немного с опаской: не могу до конца принять тот факт, что все в мире настолько непостоянно. Но и с интересом: стал проще относиться ко всему. Жизнь — такое удивительное приключение, просто позволю событиям происходить и увлекать меня за собой».
Максетт Прибылов,«У меня изначально не было негативного отношения к изоляции. Допускаю, что это была действительно необходимая мера. Лично я принял ее как возможность остановить время. Ситуация, скорее, показала, кто и что является важным, заставила наш мозг искать новые способы достижения привычных целей и методов работы. Невероятно жаль падения малого бизнеса, но, с другой стороны, был явный перебор с предложениями. Сейчас же я получаю лишь звонки от банковских аферистов, пытающихся тоже как-то выживать. Для меня мир в целом остается прежним. А вот я сам после мощной прокачки уже точно прежним не буду. В первые же дни карантина составил образовательный план и прекрасно с ним справился. Так что, мир, жди от меня интересных работ».
Авдотья Александрова, «Мне нравится изоляция. Нет обязательных мероприятий, можешь распоряжаться своим днем, как хочешь. Мы уехали с мужем и моей мамой в загородный дом — здесь еще кайфовее. И я наконец нашла свой спорт — йогу.
Будущее довольно расплывчато (я плохо вижу без линз), поэтому еще более непредсказуемо, чем раньше. Жду жары».
Даша Глобина, «Я довольно одинокий человек; по большому счету, мне было хорошо — и остается хорошо.
Я стараюсь смотреть в настоящее. Ничего особенного не жду. Наверное, только выпить пива в любимом баре».
На фото: Иван Глобин, музыкант.
Катя Федорова, «Первые недели изоляции для меня — человека, привыкшего к безумному графику и большому количеству людей, — были адом. Кажется, так плохо мне еще не было никогда. Но я научилась замедляться и поняла, что вообще-то это время может быть очень полезным даже без онлайн-курсов и прочего организованного самоулучшайзинга. Сейчас уже понимаю, что совсем скоро буду по этому времени скучать.
Я привыкла все контролировать, а теперь знаю, насколько это все глупо и бесполезно, ведь в один день ситуация может измениться. Еще оказалось, что иногда быть слабым и уязвимым не так-то страшно. Ну и, кажется, я за это время так хорошо научилась делать маникюр, что потребности ходить за ним в салоны больше нет.
Я оптимист, поэтому всегда уверена, что все будет хорошо, а это лето мы после пережитого будем особенно ценить — даже если в нем не будет огромных музыкальных фестивалей, тусовок и путешествий в дальние страны».
Клим Богданов, «Не думаю, что произойдут какие-то значимые изменения и что-то прямо застрянет в нашем культурном коде. Единственное, на что мне бы хотелось рассчитывать, — это такая „послевоенная“ общая на всех эмоция при первых встречах, в начале возврата на привычные рельсы».
Семен Земсков, «Я всегда находился и нахожусь в творческом поиске. Но изоляция действительно внесла коррективы в привычную жизнь. Я работал фотографом, но в условиях пандемии съемки оказались под запретом. Стал усиленно работать над тикток-аккаунтом и навыками макияжа. В итоге запустил проект в инстаграме, в рамках которого перевоплощаюсь в различных персонажей и публичных личностей. Тем самым, думаю, компенсирую отсутствие живого общения и новых знакомств. Да и в целом я стал чаще показывать свою бьюти-сторону окружающим и больше не боюсь появиться на публике с макияжем».
Дима Костюков, «Я смотрю с надеждой на то, что мы, как отдельные индивидуумы и как разные группы людей (в том числе государства, корпорации, различные институции и прочие объединения по дружеским, национальным и каким-либо другим признакам), станем осознанными. И не чуть-чуть, а гораздо более осознанными, особенно — по отношению к планете и другу к другу. Но надежд на это крайне мало».
Михаил Барышников, «Мир, увы, будет прежним».