1. Здоровье
  2. Организм
05 ноября 2022

«Я живу с чужим сердцем уже 5 лет, и оно старше меня на 2 года»: личная история

Иногда сидишь в очереди в поликлинику — и всему не рад. Но большая медицина творит чудеса.
05 ноября 2022
5 мин

Меня зовут Максим Греков, мне 37 лет и, надеюсь, в декабре будет 38. Второй мой день рождения — 26 июля, когда мне пересадили сердце. Я живу с новым сердцем пять лет. В момент пересадки, насколько я подсмотрел, моему донору было 34 года, а мне было 32. То есть получается, что мое сердце старше меня на два года.

Мне поставили диагноз — дилатационную кардиомиопатию (заболевание поражает непосредственно сердечную мышцу). Я запоминал это название несколько дней. До этого я был у врача примерно раза три в жизни: когда получал справку в университет, когда мне нечаянно выбили на баскетбольной площадке зуб. Словом, проблем со здоровьем у меня никогда не было, зато у меня были баскетбол, тренажерный зал, велосипед, дайвинг и прочие активности. И тут смертельный диагноз. Я был одним из тех людей, которые думали: «Камон, с кем угодно это может произойти, только не со мной». Наследственность у меня хорошая, образ жизни — умеренный ЗОЖ.

Но однажды я собирал вещи на тренировку, и у меня сильно заболел правый бок. Я подумал, что аппендицит, — вызвал скорую, и врачи все подтвердили. Перед операцией врачи сделали электрокардиограмму — и стали задавать странные вопросы: принимаю ли я наркотики, что с моим сердцем?

У меня обнаружили несколько угрожающих жизни аритмий, но я их совсем не чувствовал.

Меня обследовали, поставили диагноз и сказали: прогноз неблагоприятный, либо трансплантация сердца, либо смерть.

Я жил с этим знанием чуть больше года. Пытался вернуться к своей обычной жизни: работал, внутренне отодвигал решение этого вопроса. Пока нет симптомов, кажется, что все наладится, образуется. С этим диагнозом — нет, оно не образуется. Как дипломатично говорит «Википедия», прогноз неблагоприятный, по факту это означает, что тебе конец.

Болезнь может развиться до тяжелой формы за две недели, а у кого-то ухудшения могут растянуться на пять лет. Но итог всегда один — дилатационная кардиомиопатия приводит либо к гробу, либо к трансплантации.

Пересадка сердца — серьезный шаг. Но когда начинаешь кашлять кровью и не можешь спать лежа, а только сидя и по 40 минут, отеки на ногах не сходят, а подъем на второй этаж — это вообще задача со звездочкой, тогда понимаешь, что пора.

В Украине, когда я услышал диагноз, был информационный вакуум. Врачи на меня смотрели с сожалением, как на умирающего. И разводили руками.

На тот момент пересадок сердца в Украине не делали. У меня не было никаких шансов.

Пациентов из Украины платно по квотам принимали только Беларусь и Индия. Это стоило больших денег. Мне назвали сумму, и я понял, что это неподъемно: операция стоила $160 тыс. Друзья стали собирать деньги через Instagram, но смогли набрать около $17 тыс.

У меня есть хороший друг (который оказался даже еще лучше, чем я ожидал), и он все изменил. Как-то он мне позвонил в очередной раз и спросил про состояние. Я честно сказал, что плоховато, но на тот момент «плоховато» выглядело так: кашель с кровью, я не мог спать дольше 40 минут, потерял 20 кг веса и подъем на третий этаж занимал у меня не меньше 15 минут. И вдруг он говорит: звони в Минск, у тебя есть деньги. Не знаю, как сказать по-русски: я опешил. Мой друг, по сути, подарил мне возможность выжить.

Важно понимать, что даже наличие денег не гарантировало спасения: было неизвестно, насколько я операбелен, насколько плохое мое состояние. Но я понимал, что это свет в конце тоннеля и надо шевелиться. И я поехал в Беларусь. В центре мне снова переделали все анализы и сказали, что состояние уже близко к критическому. Есть важное противопоказание для трансплантации: это повышенное давление в правых отделах сердца. При давлении нужно пересаживать уже и сердце, и легкие, а это очень дорого и почти невозможно найти донора.

Деньги — это еще далеко не гарантия того, что сделают пересадку: иностранцам отдают не более 10% органов, и местные всегда в приоритете. Гражданам Беларуси трансплантация, конечно, бесплатная. Но мне еще раз повезло: у меня самая попсовая группа крови, первая. Я пробыл в листе ожидания на орган всего десять дней.

В Беларуси на медицинском консилиуме перед трансплантацией у меня спрашивали, готов ли я на пересадку. Я тогда так удивился, посмотрел вокруг, говорю: ребят, я прошел такой путь в таком состоянии, это же мой единственный шанс. И они поставили меня в лист ожидания.

Оказывается, что существуют люди, которые боятся такой операции и начинают просить какую-то поддерживающую терапию, может как-то наладится. Их не ставят в лист ожидания, потому что пациент должен быть совершенно готов и максимально мотивирован — чтобы проходить все обследования вовремя, пить препараты по будильнику (у меня было по 12–13 препаратов в день в первые недели после трансплантации). Это очень важно, и если человек не организован, то есть большая вероятность, что он потеряет сердце.

Жизнь изменилась в нескольких аспектах: после операции я стал ценить свое время.

Я понял, что полезно помнить о смерти. Эта мысль помогает ставить более смелые цели и идти к ним. До трансплантации казалось, что у меня еще много времени и некуда торопиться.

Когда я прошел реабилитацию, у меня появилась новая рутина, связанная с пересадкой. Мне постоянно нужно контролировать концентрацию препаратов, которые я теперь пожизненно должен принимать. Они подавляют мой иммунитет ровно настолько, чтобы не было отторжения органа, но чтобы организм мог сопротивляться болезням. Если вещества слишком много — оно токсично для почек и я теряю иммунитет, а если слишком мало, то возрастает риск отторжения. Нужно грамотно балансировать, поэтому я раз в три месяца сдаю кровь.

Раз в полгода я делаю исследования для сердца: УЗИ и МРТ. Мое сердце не соединено со мной нервами, и если в нем что-то начнет происходить, то я не смогу это ощутить. Человек при сердечном приступе или резком сбое ритма почувствует боль, а я — нет. Я могу ощущать, что оно там где-то есть и оно стучит, но не более того.

Если говорить функционально — когда я узнал, что мне нужна пересадка сердца, то я представлял себя на каталке с кислородным баллоном, это такой миф, который я почерпнул из кино. Потом уже мне объяснили, что все будет намного лучше.

Я уже два года играю в баскетбол. Не так хорошо, ведь мое новое сердце не дает такой продуктивности, как первое.

Но вот просто покидать мяч с ребятами, которые играют в баскетбол без амбициозных спортивных целей и подготовки, — легко. И конечно, я не говорю, что у меня пересаженное сердце, чтобы не пытались жалеть. Я спокойно хожу в горы, я могу нырнуть на 7–8 метров, задержав дыхание.

Сейчас вкус жизни чувствуется сильнее: хочется успеть больше, увидеть больше. Даже с точки зрения финансов: до операции я зарабатывал больше, а сейчас меньше, но я стал намного больше путешествовать, пробовать новое, узнавать новое.

Комментарии

Вячеслав Смирнов
Трогательная история

Flacon magazine
Вячеслав Смирнов
Спасибо!

Kristina Gugu
Ооох, даже слезы навернулись.Здоровья железного, друг.А все другое, ну вы уже знаете.❤️

таковылка
Очень хорошая статья, дает такую мотивацию людям нуждающихся в пересадке органов. Респект и уважуха автору. Здоровья и удачи тебе Максим.
Вам будет интересно