Нормальны ли ваши отношения с алкоголем? Нарколог о том, можно ли проверить себя

Каждый выпуск подкаста Flacon Magazine «Нестыдный вопрос» — это ответ на вопрос о нашей физиологии, который обычно стесняются задать врачам. А мы бесстрашно идем и спрашиваем — чтобы вы знали о своем теле все, ведь только так можно быть здоровыми и счастливыми.

В 12-м выпуске подкаста мы поговорили с психиатром-наркологом Вероникой Готлиб, создательницей Центра аддиктологии Вероники Готлиб, об алкогольной зависимости.

Читайте расшифровку этой беседы, чтобы узнать:

почему человек из всех аддикций выбирает именно алкоголь;
как понять, что тревожный звоночек в вашей жизни уже раздался;
почему алкоголь не снимает стресс, а «сто грамм для храбрости» — плохая идея;
как быстро может развиться зависимость от алкоголя;
стоит ли устраивать себе тест — не пить месяц, например?

Выпуск 12. Как понять, что у меня проблемы с алкоголем? И как он обманывает нас с самого начала?

Чтобы послушать подкаст прямо тут, нажмите кнопку Play.

Стася: Вероника, вы занимаетесь аддикциями в целом: от алкоголя, от соцсетей, от компьютерных игр. Скажите, почему из всех возможных зависимостей кто-то выбирает именно алкоголь?

Вероника: Часто здесь влиет наследственная предрасположенность. Многие начинают приобщаться к алкоголю в семье, потому что вокруг это норма. Кроме того, алкоголь — это самый доступный, самый простой и легальный способ получения разных эффектов. Это может быть эффект стимуляции, улучшения настроения, антидепрессивный.

Это также могут быть мотивы, связанные с какими-то традиционными ценностями, что «алкоголь в нашей жизни — все». Мы же все время с этим сталкиваемся: с алкоголем мы и празднуем, и горюем. А еще он повсеместно разрешен. Люди прибегают к алкоголю, чтобы улучшить свое состояние, часто не осознавая, что такая привычка является саморазрушающим поведением.

Стася: Британский психиатр Дэвид Натт в своей книге «Пить или не пить? Новая наука об алкоголе и вашем здоровье» среди прочего пишет, что, если бы алкоголь изобрели сегодня, его бы сразу запретили. Вы согласны с этим?

Вероника: Я не знаю, запретили ли бы его сейчас. Но знаю, какой вред может нанести алкоголь человеку. Поэтому именно с точки зрения его разрушительной деятельности и повсеместной доступности (и это важный момент) алкоголь, конечно, вызывает у меня некоторый трепет. Но вообще, мое мнение, что запретительные меры не всегда работают. Мы уже проходили через запрет, и этот метод не был успешен.

Что плохого делает алкоголь с организмом?

Вероника: Начну с самого простого и понятного: алкоголь вызывает зависимость. А что такое зависимость вообще? Это несвобода. Человек стремится к свободе, самостоятельности, и вдруг появляется что-то, причем просто вещество, которое подчиняет всю его жизнь, все его цели, все его стремления и ценности. Все это вытесняется и замещается одним продуктом на букву «а». И для меня лично это самое страшное его последствие.

Если мы говорим с чисто медицинской точки зрения, то алкоголь — это токсическое вещество, и он приводит к алкогольной болезни. Алкогольная болезнь и алкоголизм, кстати, немного разные вещи. Алкоголизм — это алкогольная зависимость, а алкогольная болезнь — это совокупность неврологических, психических и органных патологий, которые возникают в результате употребления.

Стася: Алкогольная болезнь — это уже какая-то финальная точка, когда человек много лет шел к этому, или она встречается раньше?

Вероника: Я бы не сказала, что она встречается раньше алкоголизма, но довольно часто она идет параллельно. Параллельно развиваются зависимость (это касается личности) и страдания на физическом уровне.

Как понять, что у вас алкогольная зависимость?

Вероника: Начну с того, что алкоголь — это всегда алкоголь. Это этиловый спирт, и не важно, в чем он содержится. Не бывает пивного алкоголизма, или винного, или водочного, или какого-то еще. Есть зависимость от алкоголя. И, соответственно, человек, который употребляет даже самые изысканные напитки, точно так же может стать зависимым.

Если говорить о критериях, то, во-первых, это ценностный момент. То есть когда алкоголь становится ценностью и с точки зрения времяпрепровождения, и с точки зрения какого-то способа справиться с ситуацией. То есть алкоголь становится ценен сам по себе.

Во-вторых, это утрата качественного и количественного контроля. То есть человек предполагает, что он выпет один бокал вина и все, но этого не происходит. И, начиная пить, человек пьет буквально до такого состояния, которое не планировал. Если человек независимый, то он в такую ситуацию не попадет.

В-третьих, зависимый человек в случае, когда у него нет алкоголя под рукой, будет проявлять признаки тревоги или агрессии, то есть его эмоциональное состояние будет меняться.

Стася: А как вы прокомментируете такой пример. Женщина приходит домой после работы, начинается семейный ужин. И вот она узнает, что муж не купил вино к ужину. Она очень расстраивается и заставляет его идти за вином. Эта говорит о проблемах с алкоголем?

Вероника: Да, эта ситуация говорит о том, что у нее есть проблемы с алкоголем. Женщина готова начать конфликт из-за того, что ей просто хочется выпить вина. Она может послать мужа в магазин, может пойти сама — и это уже очевидно зависимое поведение, когда жизнь подстраивается под употребление.

Пока тебе не хочется опохмелиться с утра — ты в порядке?

Лера: Я слышала, что если у человека с утра похмелье и у него нет желания опохмелиться, значит, все нормально. А если нет этого утреннего отвращения к алкоголю, значит, уже какие-то проблемки.

Вероника: Тут надо разделять похмелье и интоксикацию. Интоксикация — это один механизм. Человек выпил больше, чем мог, и произошло отравление, организм с этим отравлением борется. Так вот, если мы говорим о таком состоянии и у человека утром не возникает желания опохмелиться, мы расцениваем такое употребление алкоголя как несистемное. По этому состоянию мы не можем назвать его алкоголиком.

Похмелье же мы относим к симптомам абстинентного синдрома, и это не то же самое, что интоксикация. Это тоже физиологическое состояние, но оно вызвано другими причинами, а именно биохимическими проблемами, связанными с тем, что вчера алкоголь был, а сегодня — нет. Условно это некое голодание. Голод нужно утолить, и человек знает, что только таким способом он может справиться с этим состоянием дискомфорта. Он опохмеляется именно для того, чтобы снять эти неприятные симптомы. Тогда, конечно, это алкогольная зависимость и алкогольный абстинентный синдром.

Лера: То есть алкоголь работает не только на уровне психологической зависимости, он встраивается в биохимию организма, и человек больше не может без него жить?

Вероника: Конечно, но мы разделяем психологическую и физическую зависимость. Нам нужен алкоголь в минимальных количествах для того, чтобы наши обменные процессы происходили, — это называется эндогенный алкоголь, его вырабатывает наш организм. Когда человек начинает употреблять экзогенный (то есть внешний) алкоголь, организм начинает думать: «А чего, собственно, я буду напрягаться и эндогенный алкоголь вырабатывать? Мне же приходит экзогенный, я его буду использовать». Постепенно эндогенный алкоголь перестает вырабатываться. Он замещается в больших количествах экзогенным, происходит токсическое воздействие на организм. Такие люди не могут жить без алкоголя. Они не могут не пить, иначе погибнут, потому что эндогенный алкоголь у них больше не вырабатывается и без экзогенного обменные процессы у них в теле вообще перестают происходить.

Алкоголь снимает стресс?

Вероника: Алкоголь действительно транквилизирует — снимает напряжение и дает временное улучшение. Но потом он повергает человека в еще худшее состояние, чем было. Алкоголь — прямая дорога к дистрессу. Стресс — это хорошо, это то, что нас как-то мобилизует, а вот отсутствие выхода из этого стресса, чем и является дистресс, уже приводит к психосоматическим нарушениям.

Одним из мотивов употребления алкоголя действительно является снятие тяжелых переживаний, но алкоголь помогает лишь на какое-то время притупить болезненные ощущения. У меня была тетя — кладезь мудрости, она говорила: «Что пулемет, что водка — лишь бы с ног валила». Вот так он и работает. Да, на какое-то время наступает улучшение, но потом опьянение проходит и проблемы возвращаются. Поэтому, на мой взгляд, здесь только работа с собой может помочь. Алкоголь — это так, иллюзия. Я, честно говоря, не видела ни одного человека, страдающего зависимостью, который был бы абсолютно счастлив. У таких людей огромное количество очень тяжелых переживаний: вина, стыд, много всего, — и, конечно, человеку с этим тяжело.

Как быстро развивается зависимость?

Вероника: Все очень субъективно, и тут снова придется вспомнить про биохимию. Мы все прекрасно знаем, что ферментативная система у людей разных этнических групп различна, и поэтому народы севера быстрее, так сказать, переходят черту. Так что первый фактор, который влияет на развитие зависимости, — биологический. Второй фактор — психологический. То есть степень устойчивости личности, ценностные моменты. И это не просто высокие слова. Часто мы имеем дело с так называемой коморбидной патологией, то есть у человека есть психическое расстройство и стремление от него избавиться, которое может привести к алкогольной зависимости. В таком случае формирование зависимости может быть более злокачественным, более тяжелым, более скоротечным. Бывает еще подростковый алкоголизм. У них там свои прелести: они безграничны, они ничего не боятся, они бессмертны. Если взрослый человек понимает, что есть какое-то понятие нормы, то у подростков другие механизмы, у них довольно быстро все это развивается. Плюс еще и нервная система незрелая.

Стася: То есть зависимость в каких-то случаях может долго развиваться, а в некоторых стремительно?

Вероника: Да.

Алкогольные привычки, которые пора менять

Стася: Еще раз процитирую Дэвида Натта. В своей книжке он приводит статистику, что в среднем в Великобритании человек напивается 52 раза в году, то есть каждую неделю. И он пишет, что «за 50 лет моей профессиональной карьеры алкогольные привычки очень сильно изменились, и это прекрасный пример того, как маркетинг влияет на людей». Вот я хочу попросить назвать алкогольные привычки, которые вы видите вокруг себя и которые, считаете, нужно изменить. Назову сразу конкретный пример. У нас в редакции есть привычка заказывать оптом несколько ящиков вина, и каждый разбирает себе. И это регулярная акция. Как вы считаете, нужно изменить эту привычку?

Вероника: Знаете, я опять вернусь к началу нашего разговора про запрет. Хорошо, допустим, вы заказываете большое количество вина. Влияет это каким-либо образом на потребление вина вашими коллегами или нет?

Стася: Наверное, да, если бы не заказывали, его было бы меньше.

Вероника: В данном случае не могу быть судьей. Потому что если у человека есть потребность, он будет ее удовлетворять любым способом. Для меня ваш пример выглядит скорее как практичный подход: оптом дешевле, на место принесли и никуда идти не надо. Существуют гораздо более разрушительные моменты. Например, дурной привычкой считаю пьяное веселье: напиться и упасть под стол — вот это очень плохая привычка. И даже не для людей, которые употребляют, а для детей, которые за всем этим наблюдают и формируют свое отношение: «Вот, оказывается, какое оно — веселье!» Но самая вредная привычка — это искать решение проблем в алкоголе. Например, сто грамм для храбрости.

Тревога наутро после вечеринки — это действие алкоголя?

Стася: Я стала замечать, что после того, как много выпила, наутро появляется чувство тревоги. Прочитала, что это на химическом уровне происходит. Можете про это рассказать? Это правда?

Лера: Насколько я знаю, алкоголь — сильнейший депрессант.

Вероника: Не знаю, может, я вас разочарую, но на самом деле любая наша эмоция — это биохимия. Когда происходит какой-то сбой, а этот сбой может происходить на химическом уровне, например, из-за алкоголя, наше эмоциональное состояние будет меняться. Поэтому, конечно, алкоголь как вещество, которое вмешивается в наш биохимический обмен, может приводить к таким эмоциям. Не случайно люди в состоянии алкогольного опьянения тоже разные: кто-то веселый, а у кого-то так падает настроение, такой озлобленный и тоскливый, что лучше уж пошел бы спать.

Алкоголь — способ заполнить внутреннюю пустоту

Стася: Чем можно заменить алкоголь? Только психотерапией?

Вероника: Не только! Алкоголь появляется, когда внутри человека образуется пустота. А природа не терпит вакуума, будет вакуум — туда обязательно что-то всосет: либо алкоголь, либо еще что-то. Поэтому пустоту нужно заполнять. Можно, да, психотерапией, а можно спортом, творчеством, волонтерством.

Стася: Я очень часто наблюдаю, что алкоголь становится средством веселья и средством снятия стресса. Если его убрать, то надо немедленно бежать что-то для себя организовывать, его нельзя просто так убрать.

Вероника: Да, конечно, это процесс, к этому надо готовиться. Поэтому так редко бывает, что человек сказал, что все, больше не пьет, и перестал пить!

Почему люди бросают пить только после потрясений?

Стася: Но бывают же такие случаи, когда человеку сказали, что нужно бросить пить, и он это делает?

Вероника: Да, потому что он эту брешь заполнил заботой о себе, о своем здоровье, косвенным образом о своих близких, потому что они переживают за него. Он не хочет умереть ни для себя, ни для них — это становится его внутренней опорой. Потому что я ценен, ценен для себя, ценен для своих близких, а человек пьющий эту ценность теряет.

Стася: Так жалко сразу стало всех. Получается, что на самом деле человек не любит себя.

Вероника: Так это и есть основная проблема. Не имеет значения, какой достаток, какой интеллект, какой род деятельности. Это про личность, про человека, про душу. Потому что вот эти вещества, они все какие-то магические, они обладают какой-то удивительной силой, они могут несчастного сделать счастливым.

Стася: Грустного сделать веселым.

Вероника: Да, но на самом деле это не так. Они могут дать почувствовать, но не сделают точно, потому что только я могу сделать себя счастливой и других сделать счастливыми. Опять же, есть аналогия с шоколадом — к нему более бравое отношение. Ну да вкусовые сосочки кричат, стимулируют, еще что-то там делают, но вот такой магии, как у алкоголя, нет.

Стася: Тогда алкоголь — это наш такой флажок, что мы себя не любим?

Вероника: Конечно! Мы стараемся опираться на внешнее: алкоголь, платья, бриллианты, шубы. Это все классно, но если опора в основном идет на это, то, значит, внутри чего-то не хватает — гармонии, когда все прекрасно — и душа, и одежда, и мысли. И когда вот этой гармонии нет… Вот опять, с чего и начали!

Подписывайтесь на подкаст Flacon Magazine в любой программе, где слушаете подкасты.

Состояние страдания, при котором человек не может полностью адаптироваться к стрессовым факторам и вызванному ими стрессу и демонстрирует дезадаптивное поведение.