После ливня вас нестерпимо тянет выйти на улицу, чтобы «подышать озоном»? Значит, вы тоже в числе поклонников умиротворяющих «мокрых» запахов. «это буквально капли в нос», — говорит про них парфюмерный эксперт Ксения Голованова. И рекомендует подходящие флаконы.
Когда мы говорим: «Пахнет дождем», мы всегда (и это удивительно) имеем в виду примерно один и тот же запах, где бы мы ни находились: в центре города, в березовом лесу или посреди африканской саванны. В любой точке планеты дождь пахнет очень узнаваемо — чем-то таким, что человеческий нос определяет как запах грозовой свежести, влажной земли и мокрой зелени.
В 1950-е и 1960-е два австралийских минералога Изабель Беар и Ричард Томас исследовали этот метеорологический аромат, надеясь найти элемент, который придает ему характерную «дождливость». В конце концов, они выявили ее источник — органические взвеси в воздухе, в основном терпены. Это душистые вещества, содержащиеся в эфирных маслах растений: колючая свежесть елки, нежный, слегка ландышевый аромат липового цвета, пряный холодок имбиря.
Пористые камни и глина впитывают терпены и другие молекулы из воздуха, как губки. Когда приближается дождь, влажность, которая ему предшествует, вытягивает эти запахи из почвы и рассеивает по ветру. Чем дольше засуха, тем больше таких душистых веществ скапливается в земле и тем ароматнее дождь.
Самые романтичные термины — научные: «роза ветров», «точка росы», «ледяные цветы» и тому подобные. Беар и Томас, последовав примеру коллег, придумали для запаха дождя эффектное название, которое быстро закрепилось. В статье для журнала Nature, вышедшей в 1964 году, минералоги назвали этот аромат «петрихор» — от греческих слов petra(камень), и ichor(кровь богов).
Правда, авторы статьи признали, что петрихор в чистом виде уже получали до них — сотни лет назад, за тысячи километров от австралийских лабораторий. Первыми сумели извлечь из дождя его прозрачную, текучую душу индийские парфюмеры в городе Каннаудж, штат Уттар-Прадеш.
Из поколения в поколение индийцы производят так называемый митти аттар, сырьем для которого служат не розы, не жасмин или магнолии, а диски обожженной глины, за шесть-семь часов непрерывной дистилляции отдающие весь свой аромат сандаловому маслу.
Митти аттар — аромат для самых терпеливых. Для того чтобы он появился, нужно ждать целый день, пока огонь закаляет глину. Нужны долгие месяцы жаркого, пыльного, иссушающего землю индийского лета, пока не придет муссон. Нужно, чтобы сандаловое дерево, из которого получают базовое масло, возмужало, достигнув сорокалетнего возраста.
Но митти аттар стоит ожидания: нет человека, которому не понравился бы петрихор, — эту любовь мы унаследовали от предков. Для них дождь означал выживание: питьевую воду, полив для посевов, благополучие скота.
Еще одно вещество, диктующее запах дождю, — геосмин. Его производят некоторые микроорганизмы, в основном бактерии, живущие в почве, и сине-зеленые водоросли. Если петрихор пахнет влажной свежестью, то геосмин — рыхлой, только что перекопанной землей. Мы очень чувствительны к этому запаху и способны распознать его в самой ничтожной концентрации. Это роднит нас с верблюдами, которые чуют оазис за несколько километров благодаря геосмину, то есть наличию живой, плодородной земли. Восприимчивость к петрихору и геосмину человек приобрел в результате эволюции: когда-то нам всем приходилось искать воду. А теперь, тысячи лет спустя, мы продолжаем поиски с поправкой на время: сегодня нам нужны духи, которые воспроизводят запах воды, льющейся с неба.
5 АРОМАТОВ С ЗАПАХОМ ДОЖДЯ:
1
UN JARDIN APRÈSLA MOUSSON, HERMÈS
Жан-Клод Эллена, когда был парфюмером Hermès, собирал необычные запахи Индии. Он мог по локоть запустить руки в жгучие пряности мумбайских базаров, с головой нырнуть в охапки грубых кож и глубоко вдохнуть тысячелетнюю пыль Агры. В результате он создал идеальный парфюмерный манифест Hermès: прозрачный, современный, максимально удобный в носке зеленый аромат южного сада после дождя.
2
VICTRIX, PROFUMUM ROMA
Запах лесной подстилки: опавшие листья, влажная земля и чей-то душистый мех — так пахнет самый густонаселенный ярус леса.
3
BORNEO 1834, SERGE LUTENS
Сегодняшний остров Борнео остается тем же, чем и был в 1834 году, — островом сокровищ в мальчишеском, сказочном смысле этого выражения. Зеленая губка джунглей по-прежнему сочится реками и ручьями с золотым песком.
4
SMUGGLER’S SOUL, LUSH
Черная «Душа контрабандиста» почернела от сандаловой золы и мокрой жирной земли, простроченной корнями ветивера.
