Почему тридцатилетние страдают на работе. Избалованность или стресс поколения?
Откладываем корейские флаконы. Ким Хе Нам — психолог из Кореи. Она окончила медицинский факультет Университета Корё, более 30 лет работала психиатром, 12 лет — психоаналитиком в Национальной психиатрической больнице (ныне Национальный центр психического здоровья) и написала книгу для всех, кому кажется, что 30 — это важный рубеж, прежде чем перейти который надо ответить на массу вопросов к самому себе.
Эта книга, «Важные 30. Что нужно знать уже сейчас, чтобы не упустить свою жизнь», стала в Корее бестселлером. А мы предлагаем вам прочесть отрывок.
Как обычно, утром звенит будильник. Громко и пронзительно, словно если Кён Джун не проснется, случится что-то страшное. Он нащупывает будильник и поспешно выключает его. Вскоре начинает вибрировать телефон, слышится музыка.
Только тогда Кён Джун с трудом открывает глаза. Разум твердит ему: «Тебе нужно проснуться», но тело настолько вялое и обессиленное, как будто он накануне таскал тяжести. Поспать бы еще полчаса, хотя бы десять минут… От мысли о том, что нужно идти на работу, ему становится так плохо, что он накрывает голову одеялом, и его передергивает от образа начальника, на которого ему всегда неприятно смотреть.
— Фу-ух!
Кён Джуну удается втиснуться в переполненный вагон метро. Глядя на часы, он понимает, что приедет в офис примерно в 08:58. Это не опоздание, но почему-то Кён Джун никак не может избавиться от раздражения; он буквально сходит с ума.
Эта должность когда-то чуть не стоила ему жизни, и только теперь он понимает, что не нужно было так убиваться. Он подобен букашке, попавшей в паутину и уже не подвластной себе самой. Он накрепко застрял в липкой сети и не знает, когда станет пищей для паука.
Кён Джун вбегает в офис и спешит занять свое место. Кто-то кричит ему: «Доброе утро!». Он думает: какие же люди все-таки лицемеры. Его так и подмывает спросить у коллег, которые приветствуют его с фальшивыми улыбками на лицах: «Действительно доброе?»
Ему нужно сдать отчет к завтрашнему утру, но он его еще не закончил. Он смотрит в монитор и пытается ускориться, но на экране не прибавляется ни строчки. Начальник каждый день изводит Кён Джуна вопросами о проекте, и ему остается только вздыхать при мысли о том, какими словами его будут распекать сегодня.?
Люди, которые впадают в депрессию, когда идут на работу
Вам знакомы чувства тридцатилетнего Кён Джуна, которого одна только дорога на работу приводит к депрессии? Наверное, нет таких людей, у которых работа вызывает восторг. Депрессия среди офисных работников уже стала серьезной социальной проблемой.
Ее причины — жестокая конкуренция, царящая практически во всех организациях, и беспокойство о досрочном выходе на пенсию. Такая депрессия плохо лечится. В обществе бытует мнение, что тридцать лет — идеальный возраст для усердной работы, а разговоры о депрессии ведут те, кто «с жиру бесится». Но можно ли действительно игнорировать такую депрессию?
В нашей стране миллион молодых людей являются безработными. Отсюда появилось печальное явление «литхэбэк»: «большая часть поколения двадцатилетних — безработные». А согласно данным, приведенным в книге «Поколение 880 000 вон», среднемесячная зарплата корейцев в возрасте двадцати с лишним лет, большинство из которых имеют непостоянную занятость, составляет 880 тысяч вон (около 64 тысяч рублей; прожиточный минимум в Республике Корее в 2023 году составляет 2 010 580 вон в месяц, то есть примерно 147 тысяч рублей), даже если им удается найти хорошую работу. Эти цифры наглядно показывают, насколько труден процесс поиска работы для тридцатилетнего в наше время.
Вообще, в этой ситуации есть некая ирония. Люди, чьи первые шаги в обществе были сделаны до финансового кризиса, росли в материально менее выгодных условиях, чем нынешнее поколение, но, по крайней мере, они не испытывали таких трудностей с поиском работы. Наши тридцатилетние современники провели детство в условиях достатка, получив всю выгоду от экономического бума, но пострадали от последствий кризиса во время учебы в вузах.
Отсюда возникают серьезные проблемы с трудоустройством молодежи и нестабильностью их занятости. В отличие от предыдущих и будущих поколений, их третье десятилетие прошло под знаком финансовой и психической нестабильности, и в таком состоянии они подошли к своему тридцатилетнему юбилею.
Даже если им удастся преодолеть все сложности и устроиться на работу, это не значит, что они смогут жить спокойно. Чтобы закрепиться на новом месте, тридцатилетние штурмуют различные курсы дополнительного образования, несмотря на отсутствие четких целей. Отсюда появилось понятие «слудент» (сочетание слов «служащий» и «студент»).
Это люди, которые изучают разговорный английский рано утром или во время обеденного перерыва, а после работы спешат на курсы по саморазвитию. Они постоянно стремятся получить новые сертификаты или даже второе высшее образование, чтобы продолжить карьеру.
Эту тенденцию можно было бы оценить как положительно влияющую на самосовершенствование молодежи, но проблема в том, что большинство тридцатилетних получают дополнительное образование вынужденно.
Когда необъяснимая одержимость и страх оказаться обделенными преобладают над желанием добиться успеха, тридцатилетним становится трудно найти радость и смысл в работе и в жизни. Таких людей называют галерейными. Это офисные работники, которые наблюдают за происходящим на работе так, как если бы они смотрели игру в гольф (зрителей в гольфе называют галереей — ред.).
Они видят, что их начальника, как бы хорошо он ни выполнял свою работу, выталкивают с его места, стоит ему зазеваться, а соседний стол неожиданно пустеет. У них нет возможности обрести чувство собственного достоинства, и их главная цель — прожить долгую и неприметную жизнь. Они никогда не стремятся делать свою работу лучше — они просто выполняют поставленные перед ними задачи и плывут по течению.
Это такие тихони, которые предпочитают спокойно сидеть в офисе, не привлекая к себе внимания. Возможно, они просто делают все, чтобы прожить «тихую и долгую» офисную жизнь в условиях суровой и неопределенной реальности. Но с таким подходом каждый день похож на выживание; к тому же такой человек лишается удовлетворения от выполненного долга, что может привести к хронической депрессии.
Кроме того, многие офисные работники страдают от «улыбчивой депрессии». Зная, что для налаживания межличностных отношений нужно всегда показывать другим людям свое расположение, офисный сотрудник вынужден натягивать на лицо улыбку, и от этого на душе у него становится еще тяжелее.
Обычно такие люди не умеют говорить неприятные вещи, поэтому, если они оказываются в ситуации, когда необходимо сообщить кому-то плохую новость, они надеются, что кто-нибудь другой возьмет на себя роль злодея.
Но если никого другого не находится и они вынуждены сами выступить с неприятным заявлением, для начала они смотрят на реакцию собеседника. Потом начинают говорить благодушным тоном и обязательно завершают монолог улыбкой, хотя в глубине души терпеть не могут подобное лицемерие.
Опасность этого явления заключается в том, что такие люди не осознают, что находятся в депрессии. Большинство из них жалуются на бессонницу и усталость без особой причины и корят себя за излишнюю раздражительность.
Вот почему нельзя игнорировать проблемы тридцатилетних, говоря: «Да что вы, выросшие при полном изобилии, можете знать о жизни?» Если раньше нужно было просто усердно работать и стремиться вперед, чтобы достичь успеха и финансового благополучия, то современным молодым людям старше тридцати нужно сначала выяснить, к чему они стремятся. Они насмешливо задаются вопросом:
— А мы точно богатое поколение?
Еще одна трудность, с которой сталкиваются тридцатилетние
У тридцатилетних есть особенность, сильно отличающая их от предыдущих поколений. Они привыкли жить и работать в одиночку. Во время работы в больнице я часто ощущала сильную усталость, и тогда я снимала стресс, беседуя с коллегами.
Мы пели песни под гитару и играли в различные игры. Но сейчас такого практически не увидишь. Если вы войдете в комнату отдыха докторов в больнице, вы скорее застанете их за экраном компьютера или с мобильными телефонами в руках.
Однако рабочий коллектив представляет собой организованное сообщество, в котором присутствуют представители разных поколений. В таких условиях ценности и образ жизни разных поколений неизбежно столкнутся. В глазах старшего поколения молодежь может выглядеть бессовестно эгоистичной, а младшее поколение может почувствовать, что старшие коллеги пытаются лезть в их личную жизнь.
Более того, офисное руководство — это группа, которая действует по определенным правилам и управляет подчиненными, оплачивая их труд согласно их способностям и потраченному ими времени. Но тридцатилетние, которых с самого детства мать таскала из одной школы дополнительного образования в другую, прожившие всю предыдущую часть жизни в условиях удушающего контроля, очень настороженно реагируют на вторжение на свою территорию.
Вот почему современная молодежь часто оказывается не в состоянии адаптироваться к системе управления на работе, когда руководство требует от сотрудников подчинения и послушания.
Однако самая большая проблема поколения тридцатилетних заключается в том, что они не выносят замечаний в свой адрес. Они выросли под защитой родителей, которые прощали им ошибки ради хорошей учебы, поэтому, став взрослыми, крайне остро реагируют на критику.
Они не отказываются от ответственности за свои неудачи, но критика сильно расстраивает их и даже ранит. Со временем эти симптомы становятся более явными. Тридцатилетние страдают от чувства стыда и беспомощности, потому что у них нет другого выбора, кроме как терпеть эту работу. Их неумолимо несет в ловушку депрессии.
Стресс застрявшего поколения
Но и это еще не все. Тридцатилетние позиционируются на рабочем месте как «неопределенные» или «ни то ни се». В 30 лет они, как правило, занимают должности менеджеров младшего или среднего звена и чувствуют себя опытнее двадцатилетних коллег, но при этом им далеко до руководителей высшего звена, которые обладают полномочиями по принятию решений.
Тридцатилетние испытывают мощнейший стресс на этой «промежуточной» должности, поскольку им приходится руководить молодыми сотрудниками, которым еще не хватает опыта и компетенций, и в то же время обеспечивать поддержку своим руководителям, осуществляющим общее управление.
Согласно результатам исследований, так называемое застрявшее поколение находится в постоянном стрессе. В Великобритании проанализировали зависимость уровня стресса сотрудника от занимаемой должности.
Оказалось, что самой стрессовой является не позиция высшего руководства, на котором лежит большая ответственность, но которое при этом обладает и широкими полномочиями, а должность менеджера среднего звена, который выполняет максимум практических задач, но не имеет возможности принимать окончательные решения.
А ведь эту должность занимают, как правило, именно после 30. Работы много, но принимать решения они не могут. Если руководитель прикажет делать — сделают, если запретит — перестанут…
В 30 лет просто не может быть легко. Почему? С приближением тридцатилетнего рубежа нас охватывает беспокойство. Стоит ли продолжать работать в этой компании? А может, пора сменить работу? А вдруг я пожалею, что ушел в другую компанию? Мысль о том, что 30 лет мы встретим на том же месте, почему-то вызывает у нас тревогу.
Фото: Shutterstock, Unsplash